Отправлено: 08.06.11 22:55. Заголовок: Будущее укрыто даже от тех, кто его делает

Дата - 30 марта 1833 года

Место - квартира Зофьи Шимановской, далее - особняк графини Соболевой

Участники - Зофья Шимановска, Елена Соболева, Юрий Иртеньев, Константин Новицкий

 Отправлено: 08.06.11 23:00. Заголовок: Константин Аркадьеви..

Константин Аркадьевич не без интереса наблюдал из окна своего кабинета за той немой сценой, что разыгрывалась перед его глазами прямо у порога парадного входа в здание на Фурштатской с участием графини Соболевой и ее верного паладина. Немой, потому что слова, которые эти двое говорили друг другу до него, понятное дело, не долетали. Однако по жестам и по выражению лиц вполне можно было догадаться о сути происходящего. По всему выходило, что князь Иртеньев и здесь потерпел фиаско. Что же, и на войне, и в любви победа достается сильнейшему. А в том, этот несчастный безумно влюблен в мадам графиню, мог бы усомниться только слепой. Да и Зося не раз ему об этом говорила… Удовлетворив жажду занимательных зрелищ, Новицкий отвернулся от окна и перевел взгляд на толстую папку, в которой хранились все материалы дела Савченкова. Оно было практически завершено – осталось лишь поставить пару подписей, завязать тесемки, да и отдать Камышеву распоряжение снести его в архив на вечное хранение. С первым Константин Аркадьевич быстро покончил, а с остальным почему-то тянул, словно желая еще немного продлить миг торжества от выигранной в блестящем стиле партии этой сложной и опасной игры, которую вел в течение нескольких месяцев. Впрочем, в конце концов завершил начатое и в отличном настроении, насвистывая моцартовское «Non più andrai, farfallone amoroso», покинул Жандармское управление. На сегодня он был совершенно свободен. Однако, как всякий человек, привыкший к тому, что его время распределено между работой и досугом так, что большая его часть принадлежит именно работе, чувствовал некоторое внутреннее беспокойство, которое, тем не менее, быстро придумал, чем унять. Но для начала велел извозчику нанятого им экипажа отвезти себя на Невский, в один из лучших ювелирных салонов, где в течение следующего часа тщательно выбирал между разложенными перед ним подобострастным до тошноты приказчиком в неимоверном количестве дамскими украшениями. Наконец, остановившись на паре бриллиантовых, очень тонкой работы серег, расплатился, затем вновь запрыгнул в коляску извозчика и приказал ехать по одному весьма давно не навещаемому им адресу. Впрочем, вины самого Новицкого здесь было немного. В последние полтора месяца и сама хозяйка этой маленькой уютной квартирки бывала у себя нечасто. Однако сегодня Константин Аркадьевич был почти уверен, что застанет ее дома.

 Отправлено: 27.10.11 23:14. Заголовок: Объясняя сидящему на..

Объясняя сидящему на пороге дома Соболевой князю Иртеньеву, что тому лучше уйти домой, а не раздражать графиню своим скорбным видом, Зофья испытывала к нему даже жалость. Он так любил эту глупую курицу Соболеву. Зося уже не раз задумывалась над тем, чем же так привлекла князя эта женщина? Вздорная кокетка, только и думавшая о том, чтобы выглядеть как можно эффектней. Костек, наверное, с ума сходил, когда ему пришлось допрашивать ее. Мысленно сравнивая Новицкого и Иртеньева, она успокоилась, придя к мысли, что каждому мужчине достается именно та женщина, которой он достоин. Однако стоило только вспомнить о Костеке, которого она очень давно не видела,  а потому  успела ужасно соскучиться, как он вновь сразу завладел всеми ее мыслями. Всякий раз, когда он был рядом, Зофья испытывала волнение, и отголоски этого чувства звучали даже тогда, когда она о нем только вспоминала. Прежде это обычно было приятное волнение, любовный трепет перед тем, за кого готова  и жизнь свою отдать, если понадобится. Но в последнее время Зося все чаще думала о Костеке с тревогой. А все потому, что скоро в их отношениях должны были произойти неизбежные и уже необратимые изменения. Зося часто пыталась представить, как она объявит Костеку свою важную новость, но никак не могла. Пыталась усыпить свою тревогу счастливыми картинками – и тоже напрасно. Рядом с Новицким она так привыкла смотреть реальности в лицо, что не могла заниматься самообманом  даже для собственного успокоения. Несмотря на то, что покой теперь был важен для нее так, как никогда.

 Войдя в свою квартиру, Зося отчего-то испытала странное чувство, как будто дом ее находится вовсе не здесь. В комнатах поселилось эхо, и это тоже показалось девушке очень странным. Впрочем, быстро отбросив непонятную тревогу, она растопила камин и пошла на кухню, где вскоре начала готовить ужин на двоих. Можно было даже не сомневаться, что Костек не станет откладывать  их встречу на следующий день. Он тоже соскучился по ней, Зося была в этом уверена. Констан мог сам себе в этом не признаваться, но эти два года он был с ней счастлив. Любил ли он ее? Может быть, но он так ни разу и не сказал ей об этом, хоть умел подобрать слова для выражения любого своего чувства. При этом, несомненно, восхищался ею, уважал, поражался ее уму, испытывал к ней нежность и привязанность, желал сделать счастливой настолько, насколько умел. Разве, это не есть настоящая любовь? Но Зося до сих пор не была в этом убеждена. Иногда она задавалась вопросом, а умеет ли он любить вообще? И не находила ответа, хоть и знала внутри себя, что Костек не променяет ее на другую женщину. Возможно, чувства, которые он к ней испытывает, просто были пределом его эмоциональных способностей? Тогда, наверное, можно считать, что он любит ее. И все же ей, как любой женщине, иногда Зосе хотелось, чтобы ее любили открыто, откровенно и недвусмысленно. Как князь Иртеньев любит свою глупышку Соболеву.

 Отвлекшись от готовки, девушка вернулась в гостиную. Нужно было достать и надежно перепрятать в секретный ящик секретера маленькую склянку с мышьяком, которая все это время хранилась в ее сумочке. С тех пор, как она принесла ее в дом Соболевой, нервы Зоси были постоянно взвинчены. Елена требовала почти непрерывного присутствия подле себя, и было крайне сложно улизнуть, чтобы незаметно спрятать яд в безопасном месте.

Зофья взяла в руки свой ридикюль, оставленный на столе, но только и успела, что раскрыть замочек, потому как в ту же минуту раздался хорошо знакомый стук в дверь. Отложив сумку в сторону, подумав, что успеет навести в ней порядок и позже, удостоверившись, что к ней пришел именно Костек, Зося впустила его в прихожую. И, мешая мужчине раздеться,  стала обнимать и целовать его, не в силах сдержать своей радости. Впрочем, и Констан явно был в хорошем настроении и был даже рад тому, как она встречала его.

 Отправлено: 28.10.11 22:04. Заголовок: Она, действительно, ..

Она, действительно, немного мешала ему избавиться от уличной одежды, но Новицкий не сердился. С некоторых пор это был их привычный встречный ритуал. Впрочем, не всегда, а тогда, когда он был в хорошем настроении, вот, как теперь. Однако каково его расположение духа, Зося умудрялась угадывать практически с первого взгляда – и почти никогда не ошибалась. За эти два года, что они были вместе, она заметно изменилась. Констан предпочитал объяснять это следствием естественного взросления и превращения из практически подростка, какой он увидел ее впервые, в очаровательную молодую женщину, легкую и грациозную, хоть и по-прежнему несколько порывистую в движениях. Но как именно это сочетание женственной манкости и детской непосредственности как раз и действовало безотказно на его мужскую сущность. И Зося, похоже, успела это заметить, поэтому частенько использовала теперь это «оружие», а он и не пытался сопротивляться. Нужно сказать, впрочем, что такой Зосю знал лишь он один, равно, как и сам позволял себе теперь открываться перед нею гораздо больше, чем с другими людьми. С ней было легко. Зося никогда не жаловалась и не сетовала, она ничего у него не просила, просто была рядом, предугадывая желания иногда раньше, чем Новицкий успевал их высказывать. И, сам того не замечая, он привык к ощущению постоянного присутствия этой женщины в своей жизни, хотя по-прежнему был убежден в том, что абсолютно свободен…

- Да перестань, я за целый день, кроме чашки чаю, кажется, ничего из еды-то и не видел! - жалобно посетовал Новицкий, когда Зося, заметив, как он стащил из корзинки на сервированном к обеду столе, свежеиспеченное печенье, принялась шутливо упрекать его в этом, убеждая не таскать куски, когда все уже готово. – Нет, все же, ты иногда невыносимо педантичная особа! А последнее время – пуще прежнего… Немцев в роду не было у тебя, нет? – обняв смеющуюся Зофью сзади за талию, Констан резко притянул ее к себе, зарываясь носом в каскад девичьих волос на затылке, вдыхая привычный их аромат и медленно проводя ладонью вверх по корсажу ее платья до края декольте, а затем, едва касаясь кончиками пальцев, стал вычерчивать некие замысловатые фигуры на белоснежной коже груди и шеи очаровательной польки. Чтобы после, голосом, неминуемо срывающимся в хорошо знакомую Зосе бархатистую хрипотцу, добавить. – Соскучился… да черт с ним, с обедом, после…

… - Забыл совсем, подай мне сюртук, пожалуйста! – лениво приподнявшись на локте, Констан, пребывающий в состоянии блаженной расслабленности, наблюдал, как Зося, облаченная лишь в его распахнутую сорочку, грациозно перемещается по спальне, опуская шторы на окне и зажигая затем свечи на полке камина – на улице уже заметно стемнело. Она исполнила его просьбу, и через минуту на свет божий был извлечен из внутреннего кармана изящный футляр темно-синего бархата, который Констан, сдержанно улыбаясь, и протянул девушке. – Вот, ma belle, сущая безделица, но милая. Изволь взглянуть! Не понравится, выкинешь – да вот прямо в окно…

 Отправлено: 31.10.11 21:25. Заголовок: Зося встала из крова..

Зося поднялась из постели, накинув на себя рубашку Новицкого. Но отнюдь не чувство смущения заставляло девушку прикрывать свою наготу, и он это тоже знал. Ей нравилось вдыхать аромат дорогого одеколона Костека, нравилось чувствовать, как струится по телу гладкая ткань, ничуть не скрывающая ее форм. Зося не знала, позволяют ли прочие мужчины своим любовницам надевать их вещи, но Костек, однажды заметив, что это доставляет ей удовольствие, ни разу не высказывал возражений. Впрочем, была и иная причина, по которой Зося поспешила накинуть его просторную сорочку. За последние несколько недель, что они провели отдельно друг от друга, естественные изменения ее тела стали заметны сильнее, чем прежде. Исчезла юношеская резкость, формы сделались более округлыми и женственными, даже черты лица стали мягче. Как Костек не видит всего этого, Зофья понять не могла, но была даже рада. Возвращаясь сегодня домой от Соболевой, девушка чувствовала, что время откровенного разговора уже наступило, держать его в неведении еще дольше ей не удастся, да и не нужно. Всего лишь несколько слов, и участь ее окажется решена. И можно будет точно узнать, каких результатов она достигла за эти два года. Однако, выбирая между неопределенной победой и определенным поражением, Зося предпочла продлить свое тревожное неведение хотя бы на несколько часов.

Вручив Костеку его сюртук, она вновь начала устраиваться рядом с любимым, попутно разглядывая каждую черту его лица, так словно видела их впервые. Костек явно желал сейчас казаться ей спокойным и даже равнодушным, но даже если бы Зося знала его куда меньше, то все равно сумела бы различить на его лице тень приятного волнения, которое Новицкий тщательно пытался скрыть. Она уже догадалась, что Костек хочет сделать ей подарок, и теперь сам испытывает удовольствие от роли дарителя. Чтобы сделать ему приятное, Зофья заранее приготовилась изобразить благодарность и восхищение. Но, едва открыв небольшой футляр, тотчас же охнула совершенно искренне. Она не раз слышала про мужчин, которые осыпают своих дам драгоценностями, строят для возлюбленных настоящие дворцы и еще всячески одаривают и делают приятные сюрпризы. Но никогда и не думала, что и сама однажды может оказаться одной из таких женщин. Со свойственной всякой дочери Евы интуицией, Зося сразу определила преподнесенные ей бриллиантовые серьги как очень дорогие. Не мог же Констан подарить ей их просто так! Ведь сегодняшний день ничем не отличался от прочих, он не был ни днем их встречи, ни днем первой близости. Неужели, он так соскучился по ней или, возможно, просто догадался о ее положении, и она зря подозревала его в отсутствии наблюдательности? Зося оторопело уставилась на Костека, который был очень доволен произведенным эффектом.

- Сегодня какой-то праздник? - очень осторожно спросила она, и, кажется, рассмешила Констана этим вопросом.

 Отправлено: 01.11.11 20:38. Заголовок: Нет, безусловно, это..

Нет, безусловно, это был не первый подарок, преподнесенный Новицким Зосе. Однако никогда прежде его подношения не выбивались из ряда «приличных», иными словами тех, которые мужчина может подарить незамужней барышне, чтобы она могла без всякого смущения принять их. Исключением были, пожалуй, лишь те платья в самом начале их знакомства, но то был особый случай, который теперь оба нередко вспоминали со смехом. Неважно при этом, что их отношения чуть ли не тогда же перестали быть платоническими, да и то, что Новицкому, вообще отнюдь не была присуща прижимистость с прекрасным полом. Он всегда умел ухаживать красиво – когда брал на себя этот труд. Дело было в ином. Вернее – в иной. Зося отличалась от всех дам, которых он знал прежде, не только характером и реакцией на многие вещи, происходящие в ее жизни, но и способом этой реакции. Новицкий редко думал на этот счет, принимая все, как есть, радуясь в душе, что ему повезло встретить именно такую женщину – прежде всего соратницу, а уж потом любовницу и прочее. В свое время спокойно приняв все условия, которые он ей, на самом деле, конечно, навязал, Зося, казалось, ничуть не тяготится тем образом жизни, который приходилось вести, а также теми делами, которыми приходилось заниматься. Ей вообще была свойственная некая цельность натуры, внутренний покой, которого всегда не хватало самому Констану, хотя об этом почти никто не догадывался. Возможно, бабушка – много лет тому назад. Единственный человек, которого он любил. И иногда, как ни странно это прозвучит, Зося напоминала ее Констану. Ни внешне, ни характером она не была похожа на достопочтенную пани Беату Новицку, но вот некая общность, присущая людям одной нации, культуры и воспитания… Вероятно, дело было в ней. В пресловутой польской «гоноровости», которая может проявиться в самом неожиданном виде и в самый неподходящий момент. Было это опасное качество и в самом Новицком, к счастью, в значительно более приглушенной форме – сказывалось, видимо, разведение в его жилах польской крови достаточным количеством русской. Так что, изучив Зосю за эти два года достаточно, он успел понять, что для нее во всем существуют определенные границы, ширину которых она определяет сама, но нарушать их не позволено никому. Ни в мелочах – с подарками, ни в более важных вещах. Здесь ему было сложнее, приходилось действовать почти на ощупь, но пока Констан ни разу не промахнулся.

Вот и сегодня, кажется, попал в цель. Хотя, признаться, испытывал момент сомнения, в том, как Зося отнесется к подарку, который он ей приготовил. Потому, на самом деле, и медлил с тем, чтобы отдать его девушке, а вовсе не из-за того, что забыл. Как выяснилось, напрасно опасался. Что бы он про нее не думал, Зося прежде всего была женщиной. И, глядя, как расширились и заблестели ярче самих драгоценных камешков от удовольствия ее глаза, при виде этих серег, Новицкий не смог-таки сдержать улыбки – довольной.

- Не знаю… нет, наверное, - проговорил Констан, наконец, а затем, пожал плечами и, подложив под голову локоть, искоса хитровато посмотрел на нее.

Дальше последовало закономерное продолжение, Зося желала знать, в честь чего же тогда нынешний «bardzo drogi prezent»¹. Но ответа на этот простой вопрос у него, действительно, не было – просто так захотелось! Могут же и у него быть иногда немотивированные желания? Однако этого он девушке не сказал, вздохнув, сел в постели, оказываясь рядом с нею, и вдруг добавил абсолютно серьезным тоном, заставившим Зосю на мгновение едва заметно перемениться в лице:

- А, знаешь, наверное, они, в самом деле, очень дороги – чтобы отдать их… просто так. Чем бы мне взять оплату, не подскажешь? – голос его вновь зазвучал тихо и вкрадчиво, а взгляд медленно заскользил вниз от уровня смеющихся глаз Зофьи, которая уже поняла подвох, к ее груди, которую сейчас совсем почти не скрывали, а скорее пикантно подчеркивали распахнувшиеся полы его рубашки.

Звонко рассмеявшись после этих его слов, заметив притом, что «pan Kostek jest bardzo samolubny»², девушка покачала головой, отчего только что вдетые серьги весело заплясали в ее тонких мочках, и потянулась к нему.

- Разумеется, а ты разве не знала этого? - усмехнулся в ответ Новицкий, вновь захватывая девушку в свои объятия, проведя кончиком языка по краю ее нежного уха, и окончательно стягивая затем с Зоси свою рубашку, мешающую созерцать радующие его глаз округлости. Подумав в этот момент, как ни странно, также и о том, что их трапеза, кажется, откладывается еще на неопределенное время. И в очередной же раз послав эту мысль подальше...

___________________________________________

¹ - очень дорогой подарок.
² - (здесь) пан Костек очень корыстный.

 Отправлено: 06.11.11 22:52. Заголовок: До ужина Зося с Кост..

До ужина они с Костеком в тот вечер добрались еще не скоро, да и за столом их настроения ничуть не изменились. Они наслаждались компанией друг друга и, казалось, ничто не могло разрушить их крепкий союз. Возможно, их пара не могла считаться семьей в общепринятом смысле, но и их чувства не были чувствами двух людей, которые вынуждены жить друг с другом вне зависимости от собственных предпочтений. Думая об этом, Зося все больше убеждалась в успехе, которого, кажется, все же достигла за эти долгих два года. Теперь она была почти уверена, что Костек, действительно, любит. Логика ее размышлений была проста: предельно внимательный ко всем остальным, умеющий по мгновенно изменившемуся выражению лица едва не мысли другого человека прочесть, со всей безжалостностью холодного расчета и здравого смысла, он не замечал, что она беременна. Не замечал ее изменившихся привычек, форм, чувств. Казалось, что бывая с нею наедине, Новицкий последнее время вообще как-то терял свою прозорливость и мертвую хватку. Однако чуть позже, рассказывая о завершении дела Иртеньева и Соболевой, он вновь, вроде бы, смотрелся собою обычным. Из чего Зося и произвела вывод, что это именно ее присутствие так действует на него. Только, что же еще могло так менять Костека, если не любовь? Лишь любовь делает людей слепыми. Уж Зося понимала, что, на самом деле, означают эти слова, потому что и сама слишком часто действовала вслепую во всем, что касалось Костека. Не зная цели, она, не размышляя, следовала выдаваемым ей инструкциям лишь потому, что он так велел, затем, что ему это было нужно. Впрочем, Зося давно уже научилась думать об этой стороне своей жизни отстраненно, что защищало от сомнений, прибавляло решимости и делало сильнее, поэтому подобное положение вещей ее совсем не тревожило.

Проснувшись утром, Зося сладко потянулась в постели и поняла, что Костек уже проснулся, и теперь, видимо, дожидается ее в гостиной. Их жизнь снова начала входить в привычную колею и Зофья была этому очень рада. Будучи вдвоем, они обретали какое-то удивительное спокойствие, ощущение хрупкого равновесия и выстроенной гармонии. Ни с кем не было Зосе так хорошо, как с Костеком, а он заботился о ней. По-настоящему, не на словах. Если он оставался у нее до утра, и потом не нужно было торопиться на службу, он обязательно дожидался, пока она проснется, чтобы завтракать вместе, никогда не будил ее. А однажды Зося заметила, как он тихонько пробирается по комнате, чтобы не разбудить ее звуком своих шагов… Тогда она ничего ему не сказала, зная, что Костек не станет объясняться, а лишь состроит свою обычную ироническую гримасу, которая прежде так ее впечатляла, а вполне возможно даже и высмеет ее, но Зося-то все видела! И обмануть ее холодными взглядами и колкими фразами было уже невозможно.

Одевшись, Костек не любил видеть ее неприбранной вне спальни, Зося вышла в гостиную, и убедилась, что он действительно находится за столом в гостиной и чем-то занят, но едва услышав звук ее шагов, тут же оторвался ото всех дел и с улыбкой взглянул на нее. И было в этом взгляде что-то такое, под действием чего Зося решилась рассказать ему все, и именно теперь.

- Пан накануне был очень щедр на сюрпризы, - начала девушкая, после того, как они обменялись пожеланиями доброго утра, в той же шутливой интонации, что и вчера, – но и у меня есть кое-что для него.

 Отправлено: 07.11.11 20:09. Заголовок: Новицкий крайне редк..

Новицкий крайне редко проводил ночи вне собственного дома. На подобное прежде его могла подвигнуть лишь служебная надобность. Но даже в этих случаях он все равно старался, хоть на несколько минут, но заехать к себе, хотя бы для того, чтобы просто побриться и переодеться. Необходимость уединиться, оказаться, пусть ненадолго, но на собственной территории, была для него, вероятно, сродни подобному инстинкту, имеющемуся у всякого хищного зверя. Подобно хищнику же, Константин Аркадьевич с трудом переносил присутствие посторонних в своей «норе». И уж, конечно, никогда не ночевала там ни одна его женщина. Кроме Зоси. Впрочем, Новицкий испытал облегчение, даже когда она перебралась, в конце концов, в свою собственную квартирку. С тех пор именно он приходил к ней в гости, а не наоборот. Объяснял просто: во-первых, противоположное, действительно, неприлично, а во-вторых – и это главное, для их совместных – служебных, разумеется - занятий было особенно важно, чтобы никто не заподозрил, что они знакомы. Зося беспрекословно согласилась, следуя принципу не навязывать Новицкому своего общества. А вот он отчего-то последнее время раз за разом нарушал собственные, оставаясь у нее, порою, на ночь. Конечно, если назавтра не надо было идти на службу. Постепенно в ее доме даже «завелись» магическим образом некоторые вещи Констана: пара свежих сорочек и шейных платков, одна из его бритв… Конечно, Зося не держала их открыто. Когда Новицкого здесь не было, ничто не указывало на присутствие в жизни хозяйки мужчины. Однако сегодня он вновь остался с ней до утра. Да и утром уходить не торопился, решив, что вполне заслужил выходной.

Проснувшись, как обычно, раньше Зоси, которой, как Новицкий иногда подшучивал над девушкой, очень бы подошло в качестве характеристики ее же собственное имя в русской транскрипции – Соня, Констан некоторое время просто лежал рядом, наблюдая, как та спит. Позы для этого она всегда выбирала презабавные, например, как сейчас: лежа на животе, раскинув, руки в стороны – одна из них властно была возложена ему на грудь, – словно морская звезда особо крупных размеров. Притом, лицом она почти полностью уткнулась в подушку.

Усмехнувшись, Констан покачал головой, аккуратно выбрался из-под прижимающей его к постели «десницы», потом, столь же осторожно, повернул Зосину голову так, чтобы та не погибла во сне от асфиксии подушкой, убрав попутно несколько упавших на плотно смеженные ресницы белокурых перепутанных прядей. Она заворчала что-то, но не проснулась. А Новицкий, относящийся к породе людей, которые органически не могут валяться в постели, коли уж проснулись, наконец, встал и неторопливо побрел искать нужные ему для утренних процедур принадлежности, почесывая подбородок и щеки и позевывая. Позже, грея себе воду, стащил одну из початой вчера коробки шоколадных конфет, сжевал ее с ощущением вселенской гармонии в каждой клетке тела, и вновь переместился в умывальную комнату. Правда, здесь в бесконечно приятной мелодии этого светлого весеннего утра все же промелькнула фальшивая, скрежещущая нотка. Возникла она, когда Новицкий принялся за бритье и обнаружил, что лезвие верного «шифворкса»¹ немного затупилось от длительного бездействия и неприятно скребет кожу подбородка. Впрочем, это не испортило общего благодушного настроя, добрившись, чем бог послал, Константин Аркадьевич решил, что вот как раз теперь и будет, чем заняться ближайшее время. А там и Зося проснется…

Она вошла в гостиную совершенно неслышно, в светлом утреннем платье, и остановилась как раз против окна, в которое по-прежнему настойчиво пробивались сквозь двойные стекла лучи утреннего солнца, создавая теперь вокруг силуэта девушки подобие светящейся ауры. Констан в этот момент как раз закончил затачивать свою бритву и отложил ее в сторону, улыбнувшись Зосе и невольно прищурившись, когда посмотрел на нее. Вставая навстречу и отвечая на утреннее приветствие, вышел из-за стола, чуть рассеянно чмокнул ее куда-то между уголком рта и щекой и пошутил, что она – в прямом смысле – ослепительно хороша нынче утром. Впрочем, в том была лишь доля шутки. Девушка, действительно, была прелестна. При упоминании о вчерашнем сюрпризе, Новицкий вновь улыбнулся и пожал плечами – «ерунда»! Когда же она сказала, что тоже хочет что-то ему преподнести, Констан слегка напрягся, ибо не любил неожиданностей даже в мелочах, однако виду не показал.

- Ммм, и что же ты для меня приготовила, ma belle? – проговорил он, привлекая Зосю в объятия и внимательно глядя в прозрачные зеленовато-голубые глаза девушки, словно пытаясь прочесть ответ там еще раньше, чем она произнесет его на словах.

_______________________________________

¹ Компания "W. Greaves & Sons" существовала в Шеффилде с 1816-1850 годы. Основатель William Greaves начал дело ещё в 1780 году, а в 1816 к нему присоединились сыновья.
Бритвы, серии Sheaf Works, выпускались только с 1823-1826гг.

 Отправлено: 08.11.11 16:35. Заголовок: Вот и настал момент,..

Вот и настал момент, который Зося так долго себе пыталась представить, когда можно будет узнать точно, любит ли ее Костек, сумела ли она не только привести свой план в исполнение, но и добиться необходимого результата. Она, конечно, допускала мысль о неудаче, но сама в нее не верила, испытывая одновременно приятное головокружение от ощущения риска и азарт. В последнее время это случалось не так уж часто, Зося теперь ко многому она относилась хладнокровно, даже к смерти, хоть иногда и испытывала отвращение к мертвому телу. Однако сейчас шла речь о жизни.

Констан обнял ее и посмотрел в глаза. И Зося на мгновение запаниковала. Как сказать, что ты ждешь ребенка? Какие слова найти? Разве не будет пошлым и вульгарным уткнуться сейчас лицом в его грудь и пробубнить куда-нибудь в ключицу: «Я ношу под сердцем наше дитя». Наверняка, именно так и делают подобные признания большинство женщин. Сколько в этом стыдливой скромности! Только вот Зося совершенно не испытывала сейчас стыда. Ее держал в объятиях любимый мужчина. Разве есть что-то непристойное в том, что от их любви появится на свет ребенок? Но вот сама эта фраза: «У нас будет ребенок», - казалась очень некстати, это выглядело равносильным тому, как если бы сказать: «У нас на ужин будет птица». Ведь даже рассказать Костеку о об этом Зофья хотела особенно, ведь и у нее будет не какой-то там ребенок, а особенный! Ее собственный, любимый малыш, в котором затем поровну проявятся ее черты и черты его отца. Уже сейчас, еще даже не чувствуя его движения внутри себя, Зося была твердо уверена, что ее ребенок будет самым лучшим, самым красивым, самым умным на свете ребенком, и никому, кроме него, не достанется такая любящая мать.

- Констан, я жду ребенка. – Фраза получилось банальной, но это была правда. Она действительно ждала этого ребенка. Вот только появление на свет младенца многое меняло в ее жизни, и об этом она тоже решила заговорить сразу.

- Ты же понимаешь, что это значит, верно? – Разумеется, она имела в виду, что больше не сможет быть полезной Костеку в его служебных делах. Как можно нести смерть, когда в тебе зарождается и развивается новая жизнь? Отныне Зося не была уверена, сможет ли она еще когда-нибудь убивать. Она и так уже замарала это дитя убийством. Вчера, при виде тела Лаврова в столовой Соболевой, ее начало страшно мутить, и она еще долго затем приходила в себя, пытаясь справиться со своим недомоганием. Конечно, это можно было объяснить и ее нынешним положением, только Зофья-то прекрасно понимала, что – на самом деле, явилось причиной такой ее реакции.

 Отправлено: 24.11.11 20:20. Заголовок: - Понимаю, конечно,..

- Понимаю, конечно, - не отвести взгляда и не измениться в лице в то же мгновение стоило большого труда. Но у него, кажется, получилось. Зося ничего не почувствовала и все еще взирала на него вопросительно. Но при этом – совершенно не заискивающе, что, несомненно, вызывало уважение, если попытаться представить ситуацию, в которой она оказалась. По его вине, несомненно. Их близкие отношения продолжались довольно долго, иногда они забывали – он забывал – об осторожности… Странно, что этого не случилось раньше. Осознавая все это, Новицкий, конечно, не собирался оставаться в стороне и теперь, оставляя Зосю наедине со своей проблемой.

Медленно, словно боясь спугнуть, Констан выпустил девушку из объятий, отступил на полшага и присел, по своему обычаю, на край стола, скрещивая руки на груди. Взгляд его по-прежнему не выражал никаких особенных эмоций, поэтому и понять, что он скажет или сделает дальше, было невозможно. Но пауза между ними несколько затягивалась, и нужно было что-то сказать. Или сделать. И тогда Констан улыбнулся, тотчас замечая, как его улыбка отразилась на лице напряженно следящей за ним девушки в виде вспыхнувшей надежды.

- Я не брошу тебя, милая, - спокойно и ласково сказал он, вновь привлекая ее к себе на грудь. – Не беспокойся, только уж тебе придется самой найти подходящего врача – я ведь ничего не понимаю в этом, - усмехнувшись, Констан чуть дернулся, буквально кожей шеи, в которую Зося сейчас уткнулась, чувствуя ее улыбку. – А когда ты немного окрепнешь после операции, мы вдвоем отправимся за границу – в Англию. Я сто лет не был в Лондоне, который очень люблю, хоть многие считают его мрачным и чопорным. Это не так. И я сумею тебя в этом убедить, ma belle! – в голосе Новицкого появились мечтательные нотки. – А потом можем заехать в Варшаву! Ты ведь не откажешься показать мне свой родной город?

 Отправлено: 25.11.11 11:55. Заголовок: С первыми словами Но..

С первыми словами Новицкого волнение Зоси улеглось. Он говорил, что не бросит ее. Разумеется, она и сама была в том почти уверена, но было так приятно услышать подтверждение этих предположений. Лишний повод удостовериться, что он свыкся с их отношениями, было успокоительно. А разве покой не то, что нужно ей теперь более всего? Единственное, когда прозвучало слово «врач», Зося не сразу поняла, о какого рода специалисте идет речь. И хотела было уже спросить, зачем нужен он ей теперь. Ведь беременность – не болезнь, а естественное состояние женщины, в котором ей, конечно, нужно быть осторожней, но не настолько, чтобы обращаться к врачу раньше положенного времени. Но тут до нее вдруг дошел истинный смысл просьбы Новицкого. Выходит, он предлагает ей избавиться от ребенка?! С этой минуты никакие успокоительные речи на Зосю более не действовали. Она была рассержена, понимая, что проиграла, но отнюдь не чувствовала себя несчастной, и сердце ее тоже отнюдь тотчас же не разорвалось от печали, или иных болезненных ощущений, которые положено ощущать в подобных условиях. А Констан все еще рисовал себе иллюзию их совместной жизни, не понимая, что отныне их будущее, счастливое или несчастное, но совместное – более не существует. И не будет в нем путешествия ни в Англию, ни в Польшу. Вернее, Зося-то как раз собиралась вернуться в Варшаву, но уже без него.

- Я не стану искать врача. – Твердо ответила девушка, вырываясь из объятий Новицкого. – И операция мне не нужна. – Мечтательное выражение сползло с его лица, сменившись утомленной и какой-то даже презрительной гримасой. Зося видела, что Костеку становится неприятен их разговор, и он явно желал бы теперь оказаться в любом другом месте, лишь бы только быть избавленным от той сцены, которая им предстояла. Наверняка, все это казалось ему банальным до пошлости. Да, по сути, так оно и было. Мало ли на свете девушек, забеременевших от мужчин, которые их лишь использовали, не испытывая глубокого чувства? Обманутая невинность, украденная честь, растоптанные надежды... Но Зося ни о чем не жалела, и если бы ей был дан шанс все изменить, она бы оставила все как есть. Но отомстить Констану, все же хотелось. И в голове ее мгновенно родилась шальная идея. Ей и раньше это казалось, но теперь Зося и подавно убедилась, что в жизни Новицкого нет ничего важнее его работы. И зная, что дело Соболевой и Иртеньева было для него особенно отчего-то интересным, Зося подумала, что будет справедливо испортить Констану настроение хотя бы на несколько дней, прежде чем они навсегда расстанутся.

- Я бы с радостью показала тебе Варшаву, но не думаю, что это будет возможно в ближайшее время. Тебя ведь нескоро выпустят из-под ареста. - проговорила она, наблюдая новую смену выражений на лице у Новицкого. Он пристально смотрел на нее, будто бы прикидывал, чем Зося может ему угрожать, и, кажется, она сумела заставить его поверить в реальность своих угроз. Конечно, в ее словах не было и капли правды, но так хотелось сбить с него эту спесь, заставить хотя бы считаться с собой.

 Отправлено: 26.11.11 18:31. Заголовок: С тяжелым вздохом Но..

С тяжелым вздохом Новицкий вновь присел на край стола и воззрился на Зофью с выражением вселенской усталости на лице. Разочарование – вот, как называлось то чувство, что сейчас наполняло всю его сущность. Стало быть, и она такая, как все. Одна из многих, вернее сказать, а ему-то показалось... Впрочем, теперь было не так уж важно, что именно ему показалось. Главным было, что он ошибся в своих предположениях, и теперь нужно было как можно скорее понять, как быстро и с наименьшими потерями устранить эту ошибку. Упрекать ее в том, что он предупреждал, что она нарушает теперь свое же собственное слово – бессмысленно. Новицкий был достаточно умен, чтобы понимать, что отныне всем существом Зофьи руководит древний как мир инстинкт, рядом с которым его собственное влияние на мысли и поступки этой девушки – ничто. А потому следовало смириться и принять все как есть. Она сделала свой выбор. Но у него тоже было на это право, не так ли? Хочет оставить этого ребенка – пусть, но пусть также знает, что это ничего для него не изменит. И уж, несомненно, не изменит привычного образа и способа его существования. А денег он ей, конечно, все равно даст – и предостаточно, пусть делает с ними, что хочет. В конце концов, это можно рассматривать как гонорар за услуги... всех видов.

Задумавшись, Новицкий как-то не сразу вник в смысл последних из сказанных Зофьей слов, однако, сообразив, мгновенно насторожился и подобрался, точно хищник перед прыжком, несмотря на то, что внешне это было совершенно незаметно.

- Прости... я, верно, прослушал что-то. Ареста? Кто и по какому поводу должен будет на меня его наложить, позволь узнать? – поинтересовался он с легкой улыбкой.

 Отправлено: 27.11.11 11:19. Заголовок: Новицкий спрашивал о..

Новицкий спрашивал о поводе, прекрасно понимая, что причин для его задержания предостаточно. И Зося на мгновение задумалась, какую из них выбрать, чтобы это звучало как можно более реалистично и как можно более опасно для него.

- Я оставила у Соболевой дневник, в котором в мельчайших подробностях описана афера, которую ты провернул. Как думаешь, влюбленный болван Иртеньев простит тебе то, что ты сотворил с графиней? Кстати, он ведь скоро будет здесь, и я могу рассказать ему еще многое… - Зося врала вдохновенно, с удовольствием, и то, что ее слова – пустышка, заставляло радоваться своему вранью даже сильнее. В совершенстве владея умением строить вокруг других людей иллюзии, в которых те запутывались, словно в липкой паутине, Констан всегда лишь смеялся, когда его жертвы догадывались, что ловушка, в которую они попались, оказывалась всего лишь плодом их собственного воображения. Каково же будет ему самому оказаться на их месте?! Сейчас Зося казалась себе достойной ученицей своего учителя. Пытаясь играть с ним его же методами, она, как никогда, была похожа на него, в глубине души надеясь, что Новицкий, может быть, даже оценит это.

- Ты попался, Констан. Ты слишком многому меня научил, чтобы я могла простить тебе эту обиду. Мне очень жаль. Я бы забрала дневник, если бы ты не заговорил об операции. Лучше бы ты просто бросил меня, Констан! Но это уже неважно, твой ребенок останется со мной, и даже теперь я все еще рада тому, что он будет похож на тебя. – Зося позволила себе в последний раз признаться Новицкому в любви. Что с того, что он предал ее, что растоптал ее мечты? Она все равно любит его, как любит и его ребенка, которого носит под сердцем. И всякий раз, когда она будет смотреть на своего малыша, она будет видеть в нем Костека, знать, что в ее ребенке течет его кровь. Этого уже было достаточно, чтобы сделать ее счастливой. - А теперь уходи… или ты хочешь встретиться здесь с Иртеньевым? – в голосе Зоси прозвучала насмешка. И она сама удивилась тому, как похожи стали их интонации.

 Отправлено: 27.11.11 18:33. Заголовок: - Ты права, полагаю..

- Ты права, полагаю, что это будет крайне неуместно, - согласно кивнул в ответ Константин Аркадьевич, но позы не переменил и не сдвинулся с места, по-прежнему не сводя взгляда с лица девушки.

Возможно, тот, кто знал ее хуже, чем он, и поверил бы в ту браваду, которую Зофья теперь пыталась разыграть у него на глазах. Тот, кто знал ее хуже – Новицкий же был убежден, что читает стоящую перед ним женщину с этим нервным блеском в глазах, который вступает в странный контраст со спокойным и насмешливым тоном голоса, будто бы раскрытую книгу. Книгу, которую он сам же когда-то и написал, а потому разве не странно было бы автору не знать наверняка, чем именно она закончится?

Он смотрел на нее и молчал. Минуту, другую не говорил ничего, почти физически ощущая, как внутри нее нарастает волнение ожидания. Смотрел – без злости, но с удивлением и даже восхищенно, и улыбался. Все еще улыбался ей.

- А ты, действительно, многому у меня научилась, Зоська, - этим совсем уж детским именем – «Зоська», он не называл ее в обычной жизни никогда, чаще всего заменяя обращение по имени на ласковое, но чуть насмешливое «ma belle» или другие неопределенные шутливые прозвища, вроде «моны Лукреции». «Зоськой» и «Костеком» они всегда оставались лишь друг у друга в объятиях и, не сговариваясь, никогда не употребляли этих имен вслух в других ситуациях, словно бы из какого-то необъяснимого суеверия. И теперь, наблюдая, как девушка едва заметно изменилась в лице, а ее плотно сжатые губы чуть дрогнули, понял, что попал именно в ту цель, в которую метил, поэтому улыбнулся еще шире и проговорил тихо, нежно и немного устало:

- Многому... но не всему, - с этими словами он медленно протянул ей руку, развернув ее ладонью вверх, словно бы демонстрируя, что безоружен или же... приглашая в объятия. – Помнишь, я как-то говорил тебе, что есть одно правило, которое нарушать нельзя: «замахиваешься – бей, а не бьешь – не замахивайся»? А ты ведь не сможешь «ударить» меня.

Зося не возражала, но и приближаться к нему не торопилась. Подождав еще минуту, Константин Аркадьевич глубоко вздохнул.

– Что же, давай будем считать, что мы всерьез друг друга испугали, так что можем сказать по этому поводу взаимное браво, ma belle! И... да, хватит, иди уже ко мне! – чуть сморщившись, Новицкий вновь усмехнулся и нетерпеливо пошевелил пальцами все еще простертой в сторону девушки ладони.

 Отправлено: 30.11.11 21:03. Заголовок: Зофья не испугала Но..

Внешне казалось, что ее угрозы не возымели на Новицкого никакого эффекта. Но, даже если было иначе,  он ни за что не признал бы этого  –  дескать, гляди, Зоська, как славно тебе удалось меня провести! Но тут, словно бы услышав ее мысли, Констан  вдруг, действительно,  назвал Зофью этим именем, неожиданно обращаясь к ней со своей привычной шутливо-иронической интонацией. Сначала девушка решила, будто бы он все же разгадал ее задумку. Отчасти Констан был прав, она не собиралась «бить» его всерьез – сейчас. Но ошибался, думая, что она не смогла бы этого сделать в принципе.  Он сам научил ее убивать, относясь даже к смерти с иронией, но реальность не становилась от этого менее жестокой. Да, пожалуй, теперь она смогла бы уничтожить даже его, если бы возникла необходимость, но в данный момент Зося не чувствовала исходящей от Новицкого опасности. Тем не менее, он вел себя странно.  Неожиданно признал за ней  право ставить условия, и теперь с ними даже как будто соглашался.  Но, слишком хорошо его зная, Зофья все равно не могла поверить ему до конца. Помнила о том, что всякий раз, когда ему не удавалось добиться желаемого напрямую,  Констан просто шел к цели обходными путями. И теперь она тоже  чувствовала в нем какой-то подвох, только вот все никак не могла разобраться, в чем он состоит. Но в итоге, решив, что сейчас с ним лучше не спорить и изобразить покорность, все же шагнула навстречу и взяла протянутую руку. Разумеется, после того, что он предложил,  не могло быть и речи о продолжении их отношений. Зофья не желала, чтобы Констан тяготился ею и их общим ребенком, не хотела так же, чтобы он чувствовал себя связанным с нею, вопреки собственным желаниям. Но, в конечном счете, что бы между ними не произошло, она любила этого человека. И, возможно, примирение перед окончательным расставанием, было необходимо, прежде всего, ей самой. Очень значимый период ее жизни подходил к концу. И, когда первая вспышка негодования прошла, Зося, с присущим ей здравым смыслом, рассудила, что завершать его ссорой – глупо и бессмысленно. И уж точно не с этого должно начаться новому этапу, который Зося была намерена  полностью посвятить будущему ребенку. Что ж, верно, это была ее судьба – терять  одних близких людей, прежде чем обрести других. Когда-то Констан словно бы пришел на место ее брата, теперь настала и его очередь уйти из ее жизни.

 Отправлено: 06.12.11 21:01. Заголовок: Это, несомненно, был..

Это, несомненно, было лишнее теперь, но, когда Зося все же приняла его руку, Констан не стал отказывать себе в удовольствии обнять девушку и прижаться губами к ее темени еще раз. Все же, последний… В голове крутился миллион причин, почему он должен сделать то, что собирается – одна весомее и разумнее другой. И только одна, по которой не должен. Та самая, в которую поверить еще труднее, чем в то, что Зоська смогла предать его. Но она предала. Пусть пока только в мыслях, пусть сама не до конца понимает это, но, даже предположив подобное, одним неосторожным словом она мгновенно перенесла отметку на воображаемой оси грядущих событий за пункт, который у англичан принято называть «the point of no return». Причем, не только для себя, но и для него, Новицкого. Ощущение необратимости произошедшего давило. Чуть отстранившись, Констан мягко обхватил ладонями лицо девушки, одновременно приподнимая его за подбородок так, чтобы взгляды их вновь встретились. Смотреть ей в глаза теперь тоже было лишним. Но он уже наделал с ней столько ошибок, что еще одна – да и черт с ней! И если сейчас Зоська улыбнется, скажет, что просто пошутила, он…

В ее прозрачных глазах плескался покой.

- Кажется, я все же люблю тебя… - «Дьявол, но почему же именно сейчас?!..»

Легко скользнув ниже, ладони обвели нежные контуры девичьих скул, подбородка, остановились на точеной шее. Большие пальцы обеих рук привычно ощутили пульсацию сосудов под тонкой и гладкой кожей, к которой было так приятно прежде прижиматься губами именно в этом месте – от этого Зоська неизменно ёжилась и со смехом начинала от него уворачиваться… Удивление в ее глазах, прежде чем они закрылись. Последнее дыхание, которое он успел поймать своими губами до того, как обмякшее и враз сделавшееся тяжелым тело повисло на его руках... Самое главное – правильно выбрать точку приложения усилий, тогда все происходит почти мгновенно. Она не мучилась, этого Констан для нее не хотел. Он сделал правильно – во всех смыслах.

 Отправлено: 02.01.12 00:01. Заголовок: Подъезжая к дому, гд..

Подъезжая к дому, где жила Зофья Шимановска, Иртеньев увидел Новицкого, садящегося в экипаж. Это было странно. Какие дела могли быть у него с горничной Елены? Быть может, Шимановска предоставляла ему сведенья о Соболевой и ее домочадцах, ведь появилась она в доме как раз после отравления Савченкова? Но разве нуждался Новицкий в них теперь, когда завершил свою комбинацию. Юрий Константинович, вновь почувствовал досаду и злость, оттого что им так подло манипулировали, хватит с него интриг, а если Зофья как-то связана с Новицким, тем более следует убраться отсюда. Уехать Иртеньеву помешало обещание, данное Зосе, уж если он откликнулся на просьбу девушки о помощи в неком деле, суть которого полька не пожелала открыть, то сделать вид, будто их разговора на ступеньках крыльца Соболевой не было невозможно. С тяжелым сердцем Иртеньев поднялся к нужной квартире, на стук никто не ответил. Казалось бы, сейчас можно развернуться и уйти, но вместо этого князь толкнул дверь, та оказалась не заперта. Это уже показалось ему подозрительным, тягостное предчувствие кольнуло в сердце ледяной иглой. Поддавшись странному порыву, Юра вошел в квартиру и позвал по имени хозяйку. Никто не откликнулся ни на первый, ни на второй призыв его и тогда он посмел пройти внутрь. Очутившись в комнате, он увидел Зосю, лежащую на полу навзничь, Иртеньев наклонился, чтобы привести ее в чувство, но было уже поздно, синие отметины на шее лишь подтверждали страшную догадку, что Зося мертва, убита. Господи, что здесь было? Он в ужасе отпрянул назад. С небольшого столика посыпались на пол раскрытый дамский ридикюль, какой-то томик стихов и початая коробка шоколада. Машинально Иртеньев стал подбирать упавшие вещи. А откуда здесь эта трость? Оглядев ее, Юрий Константинович поймал себя на странном чувстве, что где-то уже видел этот матовый блеск полированного дерева и приметный набалдашник в виде головы хищной птицы. Неуместно и странно пытаться понять, откуда это ощущение, дежа вю, когда тело бедняжки еще не успело остыть. Молодой человек положил трость на каминную полку и вдруг вспомнил сцену в своей гостиной, то как Константин Аркадьевич рассматривал выставленный на каминной полке оттиск гравюры Бакуа, изображающей Гангутское сражение, и поигрывал этой тростью, рассказывая о причудах судьбы. Иртеньев сделал шаг назад, что-то хрустнуло у него под каблуком. Юра нагнулся над разбитой склянкой темного стекла, среди осколков валялись мелкие серо-стальные блестящие кристаллы, которые явно не могли быть нюхательной солью. Иртеньев понял, что перед ним. Мышьяк… Мышьяк, который Зося, получается, держала у себя в сумочке? Читал он как-то об этом веществе, потом в Корпусе недурно преподавали естественные науки и опять же, характерный едкий сладковатый запах. Юрий с состраданием посмотрел на покойную – преступницу и жертву сразу, с ужасом осознавая, что не должен терять ни минуты, не то еще одна женщина погибнет сегодня – Елена. Если Новицкий убил Зосю, как свидетельницу, то не пощадит и ее. Только бы успеть. Однако как ни спешил князь несколько секунд он потратил, чтобы написать короткое письмо и отправить его с мальчишкой-посыльным в жандармерию.

 Отправлено: 06.01.12 22:53. Заголовок: С самого утра день у..

С самого утра день у Соболевой не задался. А началось все с предательства ее же собственного тела. Никогда не испытывавшая проблем со здоровьем, Елена проснулась с ужасающей головной болью, которая совершенно не давала ей сосредоточиться на какой-либо здравой мысли. В голову лезла всякая чепуха, например, сам процесс мышления вдруг увлек Елену с невиданной силой. «В голову пришла мысль… и никого не застала», - подумала она и тут услышала, как внизу кто-то громко стучится в двери ее дома. И это при том, что любой шорох раздражал ее. И с того момента, как она проснулась, все в доме ходили на мысочках, боясь лишний раз потревожить занемогшую барыню. Даже своевольная Антонина была удивительно тиха и осторожна.

- Меня нет! – заранее прокричала Елена в пустоту и тут же затихла. Звук собственного голоса был ей сейчас так же противен, как и остальные. Да и внешний вид отталкивал не меньше. Бледная с зеленоватым оттенком, глаза лихорадочно поблескивают. Казалось, она вот-вот заплачет.

- А для него меня нет особенно, – уже потише добавила она, будучи уверенной, что это именно Юра, превратившись в ледышку, решил сегодня попытать еще раз своего счастья и пришел к ней. Впрочем, Элен уже и не злилась на него, вернее, сегодня она злилась решительно на всех, поэтому не стоило думать, будто бы она не желает видеть Иртеньева именно из-за истории, в которую они оказались втянуты. Да, он вел себя, как глупец, но кто сумел бы вести себя умнее? В конце концов, лучше иметь дело с наивным и принципиальным мужчиной, чем с беспринципным мерзавцем. Однако следовало выдержать паузу в отношениях. Стараясь отвлечься от шума, раздающегося за дверями, Елена продолжила придумывать различные вариации: «В голову пришла мысль… тяжелая, не поднять головы».

- Господи, глупость какая, – пробормотала она и села на диванчике. В коридоре был отчетливо слышен спор между Антониной и неизвестным, чей голос Соболева не сумела сразу узнать. Одно она знала точно, это не был Юра.

- Елена Сергеевна, к вам господин Новицкий, очень настаивает на встрече! – объявила Антонина, заглянув в чуть приоткрытую дверь.

- Новицкий? – от этого имени у Елены настроение испортилось еще сильней, она резко поднялась с дивана, едва не застонав из-за усилившейся при движении боли в висках. – Тем более не пускать, раз настаивает.

 Отправлено: 08.01.12 02:16. Заголовок: Мрачно уставившись в..

Мрачно уставившись в полузамерзшее стекло наемного санного экипажа, везущего его «в гости» к графине Соболевой, Новицкий, на самом деле, почти не замечал проносящихся перед глазами знакомых видов. Потому что все внимание его в данный момент было полностью сконцентрировано на решении сразу нескольких неотложных задач. Первая – самая важная, называлась «минимизация полученного ущерба». Она же – самая сложная. Черт, похоже, он, действительно, заигрался! Подобно неосмотрительному картежнику за ломберным столом, которому слишком долгое время удавалось легко и крупно выигрывать, на какой-то краткий промежуток времени он будто бы утратил осторожность. Допуская маленькие ошибки, исправлял их не сразу, полагая, что никто не заметит, а, в конечном счете, и сам пропустил момент, после которого снова обернуть ситуацию в свою пользу стало довольно сложно. Но все еще возможно. Просто нужно как следует сосредоточиться.

Следующая цель – позаботиться о будущем – своем, при удачном стечении обстоятельств, возможно, даже продолжительном. Разумеется, не здесь и в ином воплощении. Документы и подорожные на имя английского дипломата Энтони Гордона Рейли, держащего неблизкий путь из Петербурга в нормандский Гавр через всю Европу с бумагами особой государственной важности, чтобы уже оттуда доставить их на корабле непосредственно в Британию, а также деньги и небольшая сумка с вещами первой необходимости давным-давно были приготовлены и спрятаны в надежном месте. Так что штаб-офицер Отдельного корпуса Внутренней стражи Новицкий, можно сказать, доживал нынче свои последние часы, хотя, разумеется, и не в физическом смысле. Но некоторые незаконченные дела в Петербурге у него все еще оставались.

Дневник Зофьи... Какая, в сущности, разница, что в нем написано, если вскоре он все равно бесследно исчезнет для всех этих бестолковых синемундирных ищеек, убивших уйму времени на бесплодные поиски неуловимого предателя в своих рядах – под его же собственным началом. И это могло бы еще успешно продолжаться сколь угодно долго, если бы не череда небрежностей и ошибок, которые он в своей самонадеянности допустил. Не без влияния обстоятельств, конечно, и все же, одно тянет за собой другое. Поэтому дальше нужно работать исключительно аккуратно. Время есть. Даже если тело Зоси уже обнаружено, связи этого происшествия с его собственной персоной не сможет уловить даже самый изощренный ум.

Невольно коснувшись того, о чем пока строго-настрого запретил себе думать, Констан прикрыл глаза и, поморщившись, откинулся на спинку сиденья, пытаясь вновь оттеснить на периферию сознания несвоевременно возникшее перед внутренним взором безмятежное лицо спящей девушки с упавшими на щеку белокурыми прядями, подсвеченными лучами утреннего солнца...

- Приехали, барин! Итальянская, дом графини Соболевой! – стук извозчика по крыше экипажа и его хриплый оклик заставил очнуться. Резко открыв глаза, Новицкий нащупал в кармане пальто деньги и еще одну вещь, с которой практически никогда не расставался – уменьшенный и несколько усовершенствованный револьвер Коллиера. Оружие это было сделано несколько лет тому назад в Англии одним малоизвестным, но, несомненно, гениальным оружейником специально для него, а потому – существовало лишь в единственном экземпляре и уже не раз спасало владельцу жизнь.

Выбравшись на улицу, Констан протянул лихачу плату за проезд, и направился к дому, но тут, словно внезапно вспомнив что-то, окриком заставил мужика, было тронувшего повозку с места, остановиться.

- Забыли чего, что ли?

- Не твое дело, - не глядя, бросил ему Новицкий, вновь распахивая дверцу кареты, забираясь внутрь, шаря там, в полутьме по сиденьям руками и осматриваясь. – Черт! – прошипел он, наконец, сквозь зубы и со всей силы впечатал кулак в ворсистую ткань обивки. Что дальше? Велеть разворачиваться и ехать назад за треклятой тростью, забытой у Зоси? Бессмысленно, если она не солгала, то Иртеньев уже, наверняка там... С другой стороны, трость эта, конечно, дорогая и заметная, но, в отличие от револьвера, не уникальная. Если и найдут, не сразу догадаются, чья. Но партия, эндшпиль которой Новицкий рассчитывал провести по собственному плану, на глазах грозила обернуться крайне неприятным цейтнотом, потому действовать нужно было как можно быстрее.

Как и следовало ожидать, в доме Елены Сергеевны ему были не особенно рады. Полоснув ледяным взглядом дворецкого, не осмелившегося остановить на пороге сурового на вид барина, отмахнувшись от назойливой экономки и, не снимая пальто, Новицкий вошел в гостиную графини, вскочившей с дивана при его появлении, и закрыл за собой дверь на ключ, не обращая внимания на возмущенные возгласы за нею и громкий стук. После чего, достал револьвер из кармана и направил его ствол прямо в лицо опешившей Соболевой:

- Боюсь, сударыня, меня мало интересуют ваши желания. Может, то, что я тоже не особенно жаждал свидания, вас немного утешит? Не волнуйтесь я здесь ненадолго и не намерен убивать. Мне нужна из вашего дома лишь одна вещь, забрав которую я тотчас удалюсь. Если поможете найти ее без истерик и скандала, естественно. В противном случае... убивать также не буду, но изуродую. Согласны? – она мелко закивала, словно завороженная, не сводя взгляд с устремленного на нее оружия. – Прекрасно. А теперь уймите ваших слуг – от их воплей и буйства у меня болит голова. А когда у меня болит голова, я становлюсь особенно раздражительным. Вряд ли это сейчас вам на руку.

 Отправлено: 12.01.12 22:22. Заголовок: К угрозам Новицкого ..

К угрозам Новицкого Елена отнеслась без недоверия. Он обещал не убивать, но это еще не значило для нее благоприятного исхода в принципе. И если уж ему вздумалось угрожать, то дело становится совсем неприятным.

- Не поверите, но здесь наши желания совпадают. И не кричите вы так, у вас-то голова еще не болит, а я страдаю с самого утра, – ответила Элен. Менее всего она сейчас была готова к продуктивным диалогам, но громкие звуки приводили ее в отчаяние куда сильнее, самых страшных угроз.

- Антонина, собери всех на кухне и не выходите оттуда до тех пор, пока я сама не спущусь к вам! – заявление это было в высшей степени самонадеянное, но Елена не желала думать об ином варианте исхода событий, кроме того, в котором она будет в состоянии сама спуститься к своим слугам.

- И еще попрошу вас быть более обходительным и воздержаться от грубостей. Я и без того немало слышала их в своей жизни. – Выражение лица Новицкого после этого замечания не предвещало ничего хорошего, и Елена поторопилась перейти ближе к теме.

- Забирайте все, что хотите. Кстати, хоть бы сказали, что именно вам надо? Может быть, снова мышьяк? Его тут нет, но я отвернусь, чтобы вы сумели его подбросить без лишнего стеснения. Или пришли восстановить свои коньячные запасы? Ну же, господин хороший! Зная, что это, я быстрее сумею помочь! – Раздражение, тщательно сдерживаемое Соболевой, прорвалось наружу. Она понимала, чем это может обернуться, но оставить оскорбления, которыми ее «награждал» Новицкий, без внимания, было невозможно. К тому же большая часть выдержки Елены теперь расходовалась на то, чтобы терпеть головную боль. У которой, впрочем, было и положительное свойство. Страдая от нее, казалось совершенно невозможным думать всерьез о чем-либо другом. Даже об обещаниях Новицкого.

 Отправлено: 15.01.12 20:27. Заголовок: Она несла какую-то ч..

Она несла какую-то чушь, впрочем, как и всегда. Обычно Новицкий относился к этому спокойнее, просто пропуская большую часть бессмысленного речевого потока из уст этой женщины мимо слуха, фиксируя внимание лишь на некоторых деталях, которые можно было считать важными. Но сегодня, чувствуя себя выбитым из колеи, а главное – никак не могущим попасть в нее обратно, испытал острое желание взять со спинки дивана позади графини небольшую кружевную салфетку, причудливый узор которой старательно рассматривал, стараясь сосредоточиться и успокоиться, пока женщина безумолчно трещала, стоя перед ним, скомкать ее как следует, да и заткнуть ей в рот наподобие кляпа. Это был бы лучший выход, но не самый удобный в их положении, потому Констан вновь перевел мрачный взгляд на Елену Сергеевну и тихо процедил сквозь зубы:

- Сударыня, закройте рот… пожалуйста! И слушайте, что мы сейчас будем делать, - она подчинилась, хвала Всевышнему и «коллиеру». И следующие пару минут Новицкий кратко объяснил, чего хочет: проводить его в комнату, принадлежащую компаньонке графини, пани Шимановской. И, разумеется, не пытаться совершать глупостей по дороге туда. – После этого я уйду, - вновь повторил он фразу, которая, вероятно, должна была ее обнадежить.

По всей видимости, экономка исполнила приказ барыни должным образом, покуда шли до спальни Зофьи, на глаза Констану и его пленнице, действительно, не попался никто из слуг, коих здесь, верно, было немало, если учитывать размеры дома. Впрочем, комната, отведенная компаньонке, оказалась сравнительно небольшой. Кровать, шкаф для одежды, пара стульев, умывальный столик с фарфоровым кувшином и тазом, стоящими на нем, небольшое зеркало в рамке на стене, занавески на окнах, да секретер в углу – вот и вся обстановка. Запирая дверь на замок изнутри и пряча его в карман, Новицкий быстро огляделся по сторонам, и, естественно, первым делом бросился именно к нему, с грохотом выдвигая ящики и вываливая их содержимое прямо на пол. Графиня Соболева взирала на него в этот момент, будто на умалишенного, но молчала. Зато сам Констан не смог сдержать тихого проклятия, когда понял, что здесь Зосиного дневника нет. Тогда где он, спрашивается? Вновь осмотревшись, Новицкий остановился взглядом на кровати, довольно грубо столкнув присевшую на ее край Елену Сергеевну, принялся ворошить постель. Возможно, в дневнике все же что-то важное, если Зофья утрудилась так надежно его припрятать? Но – куда? Куда, черт возьми?!

Когда он выхватил из кармана бритву, тускло блеснувшую в его руках, заставив графиню испуганно ахнуть и зажмуриться, Констан в очередной раз посоветовал мадам заткнуться и принялся методично, одну за одной, распарывать Зосины подушки, потом полоснул лезвием по перине. И скоро комната стала отдаленно напоминать зимний пейзаж за окном, только вместо снега, повсюду лежал и летал в воздухе, взвиваясь от каждого движения присутствующих чуть не к потолку, легкий белоснежный пух и перья. Немного успокоившись тем, что Новицкий, в самом деле, не слишком интересуется ее собственной персоной, Елена пару раз все же спрашивала, что он, в конце концов, ищет. Лишь на третий раз удостоив ее ответом, Констан сказал, что ему нужно знать, где женщины обычно хранят свои дневники. Вновь посмотрев на него, как на душевно больного, впрочем, теперь он, и верно, был похож на него – взъерошенный и в подушечном пуху, да и сама Елена выглядела не лучше, графиня, на мгновение задумавшись, сказала, что в юности держала свой тайный дневник в шляпной картонке в глубине платяного шкафа, надеясь, что там его никто не найдет, «но это не помогло, его обнаружила матушка и…» Все, что последовало за этим, Новицкого интересовало слишком мало. Распахнув створки шкафа, он стал выгребать и выкидывать наружу содержимое, усиливая общее ощущение царящего повсюду хаоса: несколько платьев, какие-то коробки с обувью и картонки со шляпками, одна из которых стукнулась об пол, раскрываясь от удара, и из нее вдруг вывалилась небольшая тетрадь в коричневом переплете. Накинувшись на нее, словно коршун, Констан тотчас сунул находку за пазуху, а после обернулся к Елене Сергеевне и проговорил совершенно светским тоном:

- Ну, вот и все, что мне было нужно. Благодарю за содействие.

После чего, попытавшись по возможности отряхнуться от пуха перед зеркалом, направился было к двери, но вдруг замер, прислушиваясь к приглушенным шорохам за дверью в коридоре. А потом вдруг раздался неожиданно резкий стук в дверь. Медленно обернувшись к графине Соболевой, Новицкий проговорил:

- Сударыня, а ведь я же просил – без глупостей! И мне не важно, кто именно их совершил – вы или ваша прислуга! Отвечать за все теперь будете именно вы!

 Отправлено: 21.01.12 22:19. Заголовок: Всю дорогу Иртеньев ..

Всю дорогу Иртеньев боялся, что может опоздать, и Елену постигнет участь Зоси. Ему виделась только что покинутая квартира Шимановской, лежащее на полу безжизненной тело. Этот безумец Новицкий, чтобы им ни руководило, не знает ни колебаний, ни жалости и у него было достаточно времени расправиться с несчастной жертвой. На стук парадную не открыли, да и в доме его никто не встретил, что вызвало еще большее беспокойство, чем незапертая дверь черного входа, которой воспользовался Иртеньев. Из кухни доносились тихие голоса, не успел Юрий Константинович переступить порог Антонининого царства, как к нему бросилась сама экономка и сбивчиво рассказала о приходе господина, угрожавшего бедняжке Елене Сергеевне пистолетом, и по чьему приказу вся челядь собрались тут в страхе и растерянности. Юрий Константинович ринулся в комнату Елены – никого. Если по пути в дом Соболевой Иртеньев был уверен, что может не застать Елену в живых, то сейчас спросил себя, а зачем Новицкому убивать Елену. Замыслы его точно не были ей известны! Зофья, помогая Новицкому, знала о нем куда больше. Может даже то, что могло бы разоблачить злодея, поэтому и была убита. Если несчастная доверила свои подозрения бумаге, и тем паче в ее распоряжении было нечто большее, чем просто голословные обвинения она могла прятать их здесь, а не у себя на квартире. Возможно, она даже хотела поделиться тем, что знала, недаром же все повторяла, как важна наша встреча.
Следущая дверь в самом конце коридора была заперта.
- Они там? Или комната под ключом по какой другой причине?Проклятье!
Иртеньев в злости стукнул кулаком по двери.
- А если Новицкий увез Елену из дома. Он же безумец!

 Отправлено: 28.01.12 23:21. Заголовок: - Могли бы сразу спр..

- Могли бы сразу спросить, и не нужно было бы устраивать всю эту... – Елена вскользь коснулась рукой покрывала и одним этим движением взметнула в воздух целый ворох белоснежных перьев, – кутерьму. И избавилась бы я от вас гораздо быстрее, потому что компания ваша мне, признаться… - неожиданный стук в дверь прервал ее речь. Соболева припала к кровати, как испуганный зверь и непонимающе уставилась на Новицкого, который, тем временем, говорил ей очень неприятные вещи.

- Когда бы я сумела? – Резонно заметила Элен. – И я никого не жду. - Добавила она, пытаясь снять с себя вину. Как ни странно, пока что она была вполне спокойна, хоть и находила ситуацию в целом достаточно неприятной. Новицкий устроил беспорядок в ее доме, перепугал слуг, а теперь еще их застали вдвоем в запертой комнате, в которой кровать разворошена и повсюду летают перья. Одно вот как раз опустилось ей на лицо, отчего противно защекотало в носу. Потому, не сумев сдержаться, Елена громко чихнула. Видимо, стоящий за дверью услышал шум, произведенный ею, и снова постучал в дверь.

- Открывайте же быстрее, вы ставите нас обоих в неловкую ситуацию! – Вместо того, чтобы ответить, Новицкий зачем-то взял со стола лист бумаги и, уложив на него ключ от комнаты, подсунул под дверь. Рвущийся в комнату, продолжал настойчиво стучать, видимо, не замечая проделанного только что фокуса. Наблюдая за происходящим, Елена поняла, что скорее всего Новицкий именно на это и рассчитывал. Еще она успела заметить, как его рука вновь опустилась во внутренний карман пальто. Достав пистолет, Новицкий опять направил его на Элен, одновременно хватая ее за руку и заставляя встать с кровати. Онемев от страха (вид любого оружия вселял в нее ужас), она без всякого сопротивления позволила поднять себя на ноги. А когда Новицкий обхватил ее за талию одной рукой, прижимая спиной к себе, Елена почувствовала, что ствол пистолета уперся ей в бок. От накатившейв одно мгновение паники она почувствовала себя практически без сил и безвольно повисла в объятиях своего захватчика, словно тряпичная кукла. Новицкий же, дождавшись паузы между ударами в дверь, крикнул, чтобы из-под нее вытащили лист бумаги. Он тут же исчез, и спустя еще мгновение Елена уловила щелчок отворяемого запора. Вообще же, она воспринимала все происходящее с нею сейчас весьма странно. Казалось, будто ее окунули в какую-то липкую субстанции, и теперь восприятие окружающей действительности происходит, словно через какую-то пленку. Дверь отворилась, при этом Елене казалось, будто происходит это мучительно долго, но когда она увидела Юру, то вдруг резко избавилась от этого оцепенения.

- Да перестаньте вы меня так прижимать, иначе пистолета совсем не видно. Господин Иртеньев должен убедиться, что я позволяю вам себя хватать только под дулом пистолета! - Прошипела она, обращаясь к Новицкому

 Отправлено: 30.01.12 19:53. Заголовок: Реакция графини на п..

Реакция графини на происходящее с нею выглядела парадоксальной и даже забавной. Она явно была очень напугана, но при этом вела себя совсем не так глупо, как в их первую встречу, когда показалась Констану совсем уж безмозглым существом. И в другой ситуации он, верно, даже бы повеселился на этот счет, но не сейчас. Напряженно прислушиваясь к тому, как в замке ворочается ключ, он тихо процедил сквозь зубы:

- Боюсь, что и сам бы стал претендовать на вашу благосклонность лишь в аналогичной ситуации, - это прозвучало грубо, но оказало именно тот эффект, на который он рассчитывал. Задохнувшись от возмущения, Соболева замолчала, позволив, таким образом, Новицкому вновь сосредоточиться на текущей ситуации.

Тем временем, входная дверь комнаты, скрипнув в петлях, подалась вперед, резко открываясь. Ворвавшийся следом сквозняк тотчас поднял с пола и предметов обстановки новый вихрь из пуха и перьев, оказавшись в эпицентре которого, князь Иртеньев на мгновение замер у входа, будто опешив от неожиданности.

- А, Юрий Константинович, так это вы! – воскликнул Новицкий радостным тоном, весьма достоверно удивившись его появлению. – А я-то подумал, кто же это там такой настойчивый? Ну, проходите же, что вы стоите на пороге? Удивлены беспорядком? Что ж, мы с Еленой Сергеевной всего лишь устроили здесь род веселой забавы… нет, вовсе не той, что вы, верно, подумали … Просто искали один спрятанный предмет, который мне был очень нужен. Уже нашли, так что я как раз собирался уходить… Смею надеяться, что вы проявите достаточно ума и не станете мне в этом препятствовать, ведь правда? – добавил он, чуть отпуская от себя графиню, чтобы Иртеньев разглядел оружие в его руках и понял, что он не шутит, несмотря на некоторую дурашливость тона.

 Отправлено: 15.03.12 05:18. Заголовок: Иртеньев не мог не з..

Иртеньев не мог не заметить пистолета, дуло которого упиралось в бок Елене, а ироничный пафос тирады Новицкого не вязался с его обычным самообладанием, выдавал некоторую нервозность. И раз уж этот господин решил шутить со смертью, навряд ли стоило ожидать благополучного исхода. Перед ним безжалостный убийца, безумец. Юрий вспомнил мертвое лицо пани Шимановской, следы на ее шее. Иртеньев пытался всеми силами держать себя в руках, понимая, что жизнь Елены может оборваться от неосторожного слова и необдуманного поступка с его стороны.
-Все кончено, Константин Аркадьевич, отпустите Елену, вы разоблачены, дом окружен приставами, неужели вы надеетесь, что вам удастся бежать? Об убийстве Зофьи Шимановской уже сообщено мною в полицию, едва вы пересечете порог этой комнаты, вас арестуют.
Юрий блефовал, как никогда в этой жизни, и мог только надеяться, что в жандармерии не станут медлить, отнесясь к полученному письму с должной серьезностью.
-Отпустите Елену Сергеевну, я согласен стать вашим заложником. Если же вы убьете ее, то следующим, кто отправится вслед за ней, будете вы и поверьте, ваша смерть будет куда более мучительной, чем смерть от пули, это я обещаю.
Князь рассчитывал накинуться на Новицкого, как только тот отвлечется хоть на миг, но риск, Боже, какой это риск.

 Отправлено: 21.03.12 01:00. Заголовок: - Зося? Убита?! Но о..

- Зося? Убита?! Но она же была здесь вчера… очень даже живая! Вы и ее отравили?! – Елена снова была готова сорваться в истерику, соображать она уже почти перестала. В мыслях не увязывалось, что компаньонка, которую она вчера вечером отправляла домой целой и невредимой, сейчас уже таковой не является. Впрочем, ее вопросов никто из мужчин, кажется, и не заметил вовсе, потому что именно в этот момент Юрий предлагал Новицкому сделаться его заложником в обмен на свободу Элен. Понимая, чем это может грозить при наихудшем стечении обстоятельств, допустить этого она никак не хотела, потому первая вспышка радости от появления Иртеньева сменилась сожалением. Пока его не было, оставалась надежда, что Новицкий уйдет, не причинив ей особого вреда, теперь же Юрий лишил его такой возможности. Это Елена сумела понять даже в своем нынешнем лихорадочном состоянии.

- Нет! – Протестующе взвизгнула она в ответ на предложение князя. – Юра, пожалуйста, не надо! Новицкий, вы не посмеете на такое согласиться! – Иртеньев обещал ему мучительную смерть в случае, если с ней что-то случится, но Елена очень сомневалась, что Новицкий после того, как убьет ее столь явно, легко позволит Юре сделать то же самое и с ним.

Вопль ее, меж тем, произвел оглушающее действие на обоих противников. На нее, наконец, кажется, обратили внимание. И потому Элен продолжала верещать, чтобы Иртеньев уходил, что она не позволит, сама себе не простит, если с ним что-то случится, что во всем виновата она одна, значит, ей и расплачиваться... Все это время Новицкий по-прежнему крепко прижимал ее к себе, а ствол его пистолета все так же упирался ей в бок, но Елена уже почти перестала обращать на это внимание и была даже готова решиться на попытку высвободиться из рук своего захватчика, но тут ее внимание привлек какой-то звук. Замолкнув, она начала прислушиваться. Внизу слышался какой-то грохот, топот и звуки разговора, среди которых она различила и голос Антонины. Мужчины тоже прекратили разговоры и слушали, что происходило внизу. А Елена вновь обрела надежду, что для них все может завершиться благополучно. Ведь даже если Новицкий убьет ее, то он уже ничего не успеет сделать Юре. А потому, зная, что он останется жить, свою собственную возможную смерть Элен готова была принять на удивление спокойно.

 Отправлено: 22.03.12 21:13. Заголовок: Обличительный моноло..

Обличительный монолог Иртеньева был преисполнен такой патетики, что, верно, мог бы стать достойным финалом какой-нибудь театральной пиесы. Да и «актер», в чьи уста его вложил Всевышний драматург, тоже был весьма убедителен в своей роли. И Новицкий, владевший искусством «poker face» ничуть не хуже князя, а потому, слушавший его с невозмутимой улыбкой на непроницаемом лице, в какой-то момент даже готов был поверить, что тот пришел в дом графини не один, а в сопровождении людей из Жандармского управления.

- Разоблачен, да неужто?! Какая, право, досада! – в его сокрушенном восклицании звучала неприкрытая ирония. – Что ж, следующий раз обещаю маскироваться более искусно, чтобы не разочаровывать вас легкой победой… – после чего вновь сделался серьезен, хотя и удивленно приподнял брови. – Что с вами, Юрий Константинович? Вы, должно быть, на ниве службы Отечеству переутомились, что изволите сочинять про меня подобные абсурдные небылицы?.. Помолчите, я сказал! – последнее относилось уже не к Иртеньеву, а к мадам Соболевой, которую Констан резко дернул за руку, когда она, узнав о смерти своей компаньонки, вновь было начала что-то причитать и пытаться высвободиться.

- Ваше стремление впечатлить даму сердца эффектным появлением мне весьма понятно, оно прекрасно удалось, я бы вам даже с удовольствием похлопал, коли не были заняты руки… - казалось, что Констан даже не заметил произносимых в его адрес угроз. – Однако не понял, с чего вы взяли, что я и есть убийца несчастной пани Шимановской? И, к слову, откуда вы вообще узнали о том, что она убита?

Было бы, действительно, крайне любопытно выяснить это, однако заданный им вопрос тотчас же и сгинул в новой порции истерических женских выкриков, переключивших на себя внимание обоих мужчин. Впрочем, ненадолго. Вскоре откуда-то снизу послышался шум и голоса, и Соболева, как по команде, резко замолчала, прислушиваясь и прекратив, наконец, дергаться, словно марионетка в руках у обезумевшего кукловода. Пытаясь понять, что там происходит, ненадолго замер на месте и Новицкий. Стало быть, Иртеньев не блефовал… С другой стороны, коли и так – то что, собственно?! Так даже интереснее... Чуть оттолкнув от себя Елену Сергеевну, но не выпуская ее руки, Новицкий молниеносно убрал пистолет в карман пальто – ровно за пару секунд до того, как в проеме распахнутой настежь двери спальни с оружием возникли двое жандармов, да так и замерли на пороге, увидев, кого, собственно, они явились арестовывать. Следом за подчиненными, чуть запыхавшись, подоспел и их командир, ни кто иной, как господин Траскин, что заставило Константина Аркадьевича на миг задуматься о том, как интересно иногда судьба закольцовывает свои сюжеты. Ведь, в некотором смысле, именно благодаря этому человеку он в свое время и познакомился с Зосей…

- Сергей Васильевич! Какая удача, что здесь оказались именно вы! Боюсь, в противном случае, мне было бы труднее объяснить господину Иртеньеву фатальную суть его заблуждения относительно моей персоны…

Далее последовал короткий пересказ сегодняшних событий, из которого следовало, что обнаружив еще утром на конспиративной квартире, где у них на сегодня была запланирована очередная встреча, тело собственной тайной осведомительницы, пани Зофьи Шимановской, со следами насильственной смерти, Новицкий, ведомый смутными подозрениями, первым делом направился к графине Соболевой.

- Сделал так потому, что в последний месяц своей жизни несчастная пани Шимановска прослужила в этом доме, исполняя мое деликатное поручение по надзору за обстановкой. Это касается дела погибшего Савченкова – я думаю, нет нужды пересказывать вам его обстоятельства, а также напоминать, как именно мадам Соболева… связана с этим делом?

Вообще-то расследование по этому делу велось в закрытом порядке. Потому, предполагая, что его собеседник в курсе, он действовал наугад – и не ошибся. Впрочем, давно известно, что в России, все секрет, но ничего не тайна…

- Мы уже практически закончили беседу с Еленой Сергеевной, и я готов был уйти, когда сюда вдруг ворвался князь Иртеньев, утверждая, что это именно я – в каких-то неведомых для здравого рассудка целях – убил своего же собственного ценнейшего агента. Признаться, я был настолько ошеломлен нелепостью обвинения, как и тем, что Юрий Константинович вообще осведомлен о ее гибели, что далеко не сразу догадался спросить, что же именно он делал у нее в – конспиративной, замечу! – квартире… Я, безусловно, не вмешиваюсь с частную жизнь своих агентов. Однако в свете все новых открывающихся обстоятельств, это наталкивает меня на вполне определенные мысли, – с этими словами он вновь обернулся к Иртеньеву, чуть прищуривая глаза. – Так откуда же вам, Юрий Константинович, был известен адрес пани Шимановской и что за отношения вас связывали?

 Отправлено: 24.03.12 21:48. Заголовок: Выпад Новицкого уж в..

Выпад Новицкого уж верно натолкнул жандармов на «вполне определенные мысли». Потрясенный столь неожиданным поворотом событий, Юрий был возмущен до глубины души подобными инсинуациями. Он уже был готов рассказать о трости, о яде, об опасениях покойной Зофьи, которыми несчастная не успела ни с кем поделиться, но промолчал, испытывая некоторое облегчение хотя бы оттого, что Елену уже не держали на мушке.

Впрочем, безопасность эта была относительной. Подозрения в убийстве Савченкова с нее никто официально не снял. Так что вполне во власти Новицкого было преследовать Елену как подозреваемую и по этому делу, вновь подвергнув ее для этого унизительному аресту. А если учитывать, что коварному поляку все равно необходимо завершить дело Савченкова и не суть важно, кто в результате окажется под судом… Иртеньев знал, что не вправе этого допустить, особенно после того, как сам невольно причинил Елене Сергеевне столько страданий. И пусть причиной его заблуждений стала чужая интрига, сейчас нужно любой ценой оградить Лену от повторения пережитого ею кошмара. Для нее вновь оказаться в тюрьме будет испытанием не по силам. Поэтому, прекрасно понимая, что за этим последует, Иртеньев, спокойно встретив взгляд чуть прищуренных глаз следователя, проговорил в ответ на заданный им вопрос:

- Романтические. Романтические отношения, Константин Аркадьевич.

 Отправлено: 27.03.12 01:05. Заголовок: С появлением новых л..

С появлением новых людей в комнате, пистолет, или что это было за оружие, испарился из руки Новицкого как по мановению волшебной палочки. И с этого момента Елена сразу почувствовала себя спокойнее. Кроме того, лишь теперь она обратила внимание, что ее головная боль, оказывается, тоже  совершенно прошла. Возможно, это произошло оттого, что все последние минуты, переживая за Юру, Элен просто забыла обо всем на свете. В том числе и о собственной мигрени.  Но больше удивляло другое:  точно так же, как и физическая боль, внезапно на самый дальний план отошли  все прочие низменные чувства, вроде злости, обиды, негодования, которые прежде словно бы застили ей разум, не позволяя пробиться наружу важному и настоящему. Только что, в условиях настоящей опасности она была готова пожертвовать ради него собственной жизнью. Разве можно придумать лучшее доказательство любви? Но ведь и сам Иртеньев был готов на подобную жертву, а иначе бы не пришел сюда, не зная, что его может ожидать, совсем один.

 Думая об этом, Элен пропустила мимо ушей почти все, о чем говорил Новицкий,  беседуя с вошедшими в комнату жандармами. Все это время она просто не могла отвести глаз от лица Юрия, человека, дороже которого у нее никогда не было, и быть не могло. И только это теперь  имело значение. Способность воспринимать действительность возвращалась постепенно, и она начала прислушиваться к разговорам вокруг, хотя по-прежнему не до конца понимала, о чем идет речь. Впрочем, если она что-то не поймет, это не беда –  Юра потом ей все непременно объяснит. Когда Новицкий упомянул имя ее компаньонки,  Элен со стороны, должно быть,  выглядела еще не до конца пришедшей в себя, но это было ошибочное впечатление. Теперь она слушала очень внимательно. Когда он сказал, что Зося была его агентом, Елена не удивилась. Напротив, теперь, припоминая все нюансы поведения этой девушки, казалось таким глупым не догадаться сразу, что та не просто прислуживает и развлекает ее, но и следит за ней. Однако дальше все вновь  сделалось крайне непонятным.  Новицкий поинтересовался у Юры, откуда ему известно о гибели Зоси. И вопрос этот был, надо сказать, весьма логичен. Как, впрочем, и тот, откуда он знал ее адрес, если его не знала даже сама Елена.  Если бы ее оставили с Юрой наедине, она бы устроила допрос с пристрастием, но теперь лишь тихо повторила следом за Новицким:

- Действительно, а откуда? –  Ее вопрос вряд ли кто-то расслышал, так всеобщее внимание было обращено на ее жениха. Он  же некоторое время молчал, а потом, даже не бросив взгляда в ее сторону, признался, что их  с Зофьей связывали романтические отношения. От нахлынувшей тотчас обиды и злости Елена едва не задохнулась, а когда сумела вновь сделать вдох, то, почувствовав новый прилив сил,  бросилась к Иртеньеву. Со всех сил залепив ему звонкую пощечину, она почувствовала необычайное удовольствие от этого жеста и замахнулась еще раз. Но ее руку уже кто-то успел перехватить, и тогда оставшаяся ярость вырвалась наружу в словах.

- Подлец, как ты смел?! С прислугой! Да я  только что была готова пожертвовать собственной жизнью! И ради кого?! Ненавижу тебя, ненавижу! Ха-ха, «романтические отношения»! Это так теперь называется?

 Отправлено: 28.03.12 19:27. Заголовок: - Ну-ну! Хватит! – о..

- Ну-ну! Хватит! – опомнившись чуть раньше остальных присутствующих, удивленно наблюдавших, как великосветская красавица мадам Соболева принародно избивает своего возлюбленного, не зная, как на это реагировать, Новицкий перехватил ее руку и вновь притянул к себе, смиряя буйство Елены Сергеевны в отнюдь не нежных объятиях. – Все! Достаточно, я вам говорю! Насилие – не метод борьбы, а суд Линча карается законом!

Признаться, он не больше других ожидал, что Элен, которая еще мгновение назад, вроде бы, спокойно стояла рядом, сможет так быстро и внезапно перейти в атаку. Разъяренных женщин иногда сравнивают со змеями, но Констан только что лишний получил шанс убедиться, что сравнение это не совсем корректно – ведь та же кобра, как правило, предупреждает, прежде чем напасть: шипит, распускает капюшон… Впрочем, возможно, что-то подобное имело место и со стороны графини, однако прямо перед тем, как все произошло, его внимание было обращено не на нее, а прежде всего на Иртеньева. Его реакция на провокацию Новицкого, который ждал в ответ долгих оправданий и взаимных обвинений, тоже не совсем укладывалась в привычную – для Констана – схему поведения этого человека. Кроме всего прочего, на каждое из них у него были вполне логичные ответы, которые окончательно отмели бы подозрения в его адрес со стороны сторонних наблюдателей. А так – этой возможности Константин Аркадьевич оказался лишен. Зато тут же получил другую – наблюдать, как Иртеньев, фактически без усилий и помощи с его стороны, только что собственноручно направил грядущее следствие по делу об убийстве Зофьи Шимановской ложным следом. Да так искусно, что Новицкий едва не присвистнул от восхищения. Мысль сделать подозреваемым в убийстве именно его, а не графиню Соболеву была абсолютно блестящей, и Констан даже немного заревновал, что она пришла в голову не ему, а зануде Иртеньеву, какие бы цели тот при этом не преследовал. И в самом деле: как просто и элегантно! «Crime de passion»! Неверный жених убивает молоденькую любовницу, вероятно, имевшую неосторожность пригрозить рассказать об этой связи его будущей жене. Газеты и светские сплетники будут в восторге от новой порции поводов для пересудов, и в возникшей шумихе надежно потонут истинные причины и следствия…

Обо всем этом Новицкий успел передумать, покуда словом и делом усмирял бесновавшуюся в его руках Элен. Когда же припадок ярости сменился закономерной второй фазой, горькими слезами обиды, которые она, впрочем, мужественно пыталась сдержать, он вновь внимательно взглянул на Иртеньева. По-всей видимости, изо всех сил сдерживая эмоций, он по-прежнему стоял посреди комнаты, бледный, точно полотно – лишь яркий след от пощечины все еще виднелся на щеке, плотно сжав губы и глядя прямо перед собой. Пытаясь прочесть его мысли, Констан попробовал поймать его взгляд, но Иртеньев смотрел словно бы сквозь него. Верно, воображает себя романтическим героем, принесшим себя в жертву во имя возлюбленной. Иронически дернув уголком рта и ухмыльнувшись, Новицкий, тем не менее, усилием воли подавил в себе внезапно возникшее мимолетное чувство уважения. Глупец – и ничего более…

- Итак, господа, вы сами все слышали, - Констан обвел взглядом присутствующих в комнате, а потом вновь посмотрел на Иртеньева. – Юрий Константинович, надеюсь, вы понимаете, что после подобного признания я буду обязан отдать приказ о вашем аресте в качестве подозреваемого в убийстве пани Зофьи Шимановской? – словно очнувшись, Иртеньев молча кивнул. – Что ж… Сергей Васильевич, займитесь этим, - со вздохом обратился он к Траскину. – Впрочем, нет. Еще минуту. Прежде и я должен публично повиниться. Графиня… уважаемая Элен! Вынужден признать, что в своих подозрениях я изначально пошел по неверному пути и потому теперь должен тотчас извиниться перед вами за причиненное беспокойство, - отпуская графиню от себя, Констан почтительно склонился перед нею и затем коротко прижался губами к ее похолодевшей и какой-то безвольной руке, которую Элен, видать, от удивления, даже забыла высвободить. – Ошибки случаются, надеюсь, вы сможете меня простить. А не сможете – я пойму.

 Отправлено: 02.04.12 01:06. Заголовок: Камера оказалась, к..

Камера оказалась, куда меньше его отнюдь непросторной каюты, тесноватая каморка со скамьей вдоль стены, гнилостным запахом разлагающейся соломы и зарешеченным крохотным оконцем, от стен тянуло холодом и сыростью. То, что его узилище предназначалось для отбросов петербургского дна, а не для лиц благородного сословия было очевидно, однако, меньше всего Юрия Константиновича сейчас заботил собственный комфорт. Попискивание крыс заставило вспомнить сбивчивый, полный брезгливости и отвращения, рассказ Лены о ее тюремном злоключении, почему-то именно о крысах она говорила с особенным содроганием. Крысы, конечно, гадкие создания, но некоторые люди вызывают еще большее омерзение, к примеру, г-н Новицкий. Нет, все же он непревзойденный лицедей! С какой искренностью и раскаянием держал себя с Еленой Сергеевной.

«Ошибки случаются, простите меня», - с горечью мысленно передразнил Юрий Новицкого. С другой стороны, теперь хотя бы можно быть уверенным, что, найдя козла отпущения в его лице, он не причинит зла Лене.

Эта мысль успокаивала Иртеньева, не жалевшего о своем поступке, но то, как несправедливо Лена сейчас судит о нем, причиняло душевную боль. Прекрасно понимая, что иного отношения после признания, подобного тому, что он нынче перед нею сделал, невозможно и ожидать, Юрий Константинович все никак не мог отделаться от одной навязчивой и крайне неприятной для него мысли. О том, что испытывай Лена к нему по-настоящему сильные чувства, она, верно, тогда бы непременно усомнилась в словах Новицкого – хотя бы чуть-чуть, хоть на миг. А если поверила, тогда…

- Бред, да любой бы на ее месте поверил! - тут же убежденно произнес он вслух, оправдывая невесту и стыдясь того, что посмел в ней усомниться.

А скоро в том, что один из Рюриковичей совершил убийство, в котором сам же признался, будет уверен и весь остальной Петербург. Узнает об его бесчестии, конечно, и дед. Подумав об этом, Юрий в отчаянии обхватил руками голову. Ибо то, что для остального общества станет лишь пикантной сплетней, развеивающей всеобщую скуку, для несчастного больного старика обернется ударом, который тот вряд ли сможет перенести. И вот тогда-то он, Иртеньев, по-настоящему станет тем, кем его уже считает закон – безжалостным убийцей.

А Лена, ну что Лена… Красива, богата, свободна – уедет за границу, подальше от неприятных воспоминаний и заживет себе счастливо.

Иртеньев вновь лег на лавку, закинул руки за голову и, пытаясь хоть немного отвлечься, стал представлять себе, каким бы был их роман с Еленой, если бы они никогда не слышали и не знали о существовании Лаврова, Савченкова, Зофьи, Новицкого. Однако эти мечтания только растравляли душу. О своей собственной дальнейшей участи Юрий Константинович почти не размышлял, хотя вполне понимал, что его ожидает дальше. Да только уже однажды свыкнувшись с мыслью о смерти на пылающем «Азове», он спокойно думал о ней и сейчас. Гораздо сильнее ужасала вовсе не смерть, а позор.

Ведь, погибни он тогда в Наваринском сражении, это назвали бы «достойной кончиной», а теперь…. «Нет, я с ума сойду, если буду думать об этом. Надо забыться, хотя бы попытаться»...

Но вместо сна на него обрушился приступ боли, голову словно сжало тисками. Никогда раньше Юрий Константинович не предполагал, что мигрень, следствие его контузии, из источника страданий однажды может превратиться в облегчение, теперь мучилось тело, не душа. А это, оказывается, легче.

 Отправлено: 05.04.12 22:54. Заголовок: Взгляд, которым граф..

Взгляд, которым графиня Соболева одарила его в ответ на публичное раскаяние, не сулил Новицкому прощения ни теперь, ни, верно, когда-либо еще, впрочем, он и не рассчитывал. Превратившись стечением обстоятельств в «отыгранную пешку», она вообще более не занимала мыслей Новицкого даже в тот момент, когда он с нею разговаривал, а после – так и подавно. Однако, подобно хорошему актеру, который остается в образе даже когда выходит к рампе на финальные поклоны, Констан усердно доигрывал свою роль. И, кажется, достаточно убедительно.

С того момента, как князь Иртеньев поставил подпись под записанным с его слов «чистосердечным признанием» в убийстве Зофьи Шимановской, дальнейшие следственные действия по этому делу, как по лишенному всякой политической подоплеки уголовному преступлению, должны были перейти в ведение чиновниками ведомства графа Блудова¹. Заблаговременно вызванные в здание на Фурштатской еще до того, как туда был доставлен подозреваемый, они вскоре увезли его с собой. Да и сам Новицкий, еще некоторое время проведя в присутствии, вскоре отправился домой.

Квартира в Басковом встретила звенящей тишиной, которую разбавил лишь лязг связки ключей, небрежно брошенных на тумбочку у входной двери. Не снимая пальто, Констан прошел прямиком в свой кабинет, опустился в кресло, откинувшись на высокий подголовник, закрыл глаза, размышляя о причудливости поворотов колеса собственной фортуны в течение сегодняшнего дня. Всего несколько часов назад невозможным для него было остаться в Петербурге еще хотя бы на день, теперь, учитывая все новые обстоятельства, лишенным всяческой логики представлялся скоропалительный отъезд из столицы. А значит еще, как минимум несколько дней ему придется побыть Новицким – пока занавес окончательно не опустится. Опасно, но иного выхода нет... С другой стороны, возможность завершить все чисто. А потом он все равно уедет из России. Будет вести тихую и размеренную жизнь рантье где-нибудь в Швейцарии… Но разве не отвращение к подобной участи в свое время заставило его искать той судьбы, которую он имеет сейчас? Хотя, кто знает, искал ли он – или это она сама нашла его? В любом случае, прежде Констан никогда не думал, что однажды устанет побеждать. Вернее, что все эти победы станут казаться чем-то самим собой разумеющимся, перестанут приносить удовольствие. Риск перестанет приятно щекотать нервы, начнет раздражать. Наверное, так – с мечтой о тихой и незаметной жизни, к человеку и подкрадывается старость?

Желая переменить позу, Новицкий чуть пошевелился в кресле и вздохнул, тотчас ощущая, как к малообъяснимому нынешнему его душевному дискомфорту добавляется еще и некий физический. Рефлекторно ощупав себя, пытаясь определить его природу, Констан извлек из нагрудного кармана тетрадь в коричневой обложке – по всему выходило, что мешала именно она – он, дневник Зоси, о котором Новицкий, на удивление, как будто бы и забыл вовсе, погрузившись в полусомнамбулическое состояние последних минут. Некоторое время он просто держал его в руках, глядя будто бы сквозь обложку, а потом медленно перевернул первую страницу…

____________________________________

¹Д.Н. Блудов, министр внутренних дел Российской империи
в 1832-1839 гг.

 Отправлено: 10.04.12 01:33. Заголовок: Кто-то оттаскивал Эл..

Кто-то оттаскивал Элен от ее жениха, и только потом она поняла, что рядом с ней почему-то снова оказался Новицкий. Пока жандармы выводили Иртеньева из ее дома, он что-то интимно нашептывал ей на ухо, и это ее немало мучило. Однако стоило этому человеку прикоснуться губами к ее руке, как Элен охватила неприязнь такой силы, что ей и вовсе стало казаться, будто все ее тело сковало каким-то параличом. Наверное, следовало бы что-то ответить ему на его слова – нечто незначительное, но она боялась даже на мгновение открыть рот, чтобы тут же не послать Новицкого к черту. Тем более, взгляд Елены, наверняка, уже успел сказать ему гораздо больше, чем любые слова. Впрочем, обращаясь к ней со своим обычным вежливым пренебрежением, он, кажется, и не настаивал на развернутой беседе. В этом состояло главное умение Новицкого – делать не то, что говорит, и говорить не то, что на самом деле думает. И все это так ловко, что окружающие с видимым удовольствием пляшут под ее дудку.

Надо заметить, что весь этот их, с позволения сказать, «разговор» происходил рядом с маленьким столиком, на котором обычно стоял массивный бронзовый канделябр. И когда Новицкий, прощаясь, в очередной раз склонился перед нею в легком поклоне, у Елены неожиданно промелькнула шальная мысль, а не долбануть ли им Константина Аркадьевича по голове? Бессмысленный, но доставивший ей бы удовлетворение поступок. От которого Елену, впрочем, удержала Антонина, которая, как оказалась, вновь согнала всех слуг обратно на кухню, а сама вернулась наверх, будучи свидетельницей ареста Иртеньева. Возможно, почувствовав неладное, она мягко, но настойчиво обхватила хозяйку за плечи и увела ее затем в столовую, где позже, когда все ушли, чуть не насильно заставила поесть, а после проводила в спальню, где, точно маленькую девочку, уложила в постель и сидела рядом, пока измученная Лена не провалилась в сон. Чтобы на другой день даже толком не суметь вспомнить, как она провела предыдущий, события которого неясными отрывками крутились в памяти, но никак не складывались в целостную и логическую картину. И это мучило ее наравне с непрекращающейся душевной болью по поводу измены Юры. Антонина, увидев наутро барыню, более похожую на тень себя прежней, горестно запричитала что-то об ее «шибком нездоровье», но Елена не придала этим словам никакого значения, словно помешанная, бесконечно прокручивая в мыслях, что Юра любил не ее, а Зосю, и что Зося притом была вовсе не горничной, а шпионкой Новицкого. И что совсем не Новицкий убил ее, а Юра, которого сама Элен полюбила, и ей казалось, что он любит ее. А он не любил… А еще ночью ей снились крысы. И хоть Иртеньев и оказался последним мерзавцем, ей было его жаль. Наверное, его поместили в ту же камеру, в которой пришлось провести ночь самой Элен. А если и в другую, то вряд ли она окажется более уютной…

- Зачем они так поступили со мной? – Безучастно глядя перед собой, в очередной раз задавала она вопрос, на который все никак не находилось ответа, а может, его и вовсе не было.

- Да что же вы, Елена Сергеевна, нельзя себя так изводить! – Антонина, которая, словно тень, неотступно следовала за барыней повсюду в этот день, словно опасаясь, как бы та не наделала над собою от отчаяния каких глупостей, опять потянулась к хозяйке, желая заключить в объятия. Но она уклонилась, поднялась с дивана и, спотыкаясь, побрела прочь из гостиной, на ходу бросив Антонине, чтобы та прислала к ней в будуар девушку – переодеться для визита, а потом еще распорядилась подготовить экипаж. На вопрос, далеко ли она собралась, Элен столь же бесцветным голосом сообщила, что едет по делам, не уточнив более ничего.

Еще утром она подумала, что Матвею Федоровичу, вероятно, еще ничего не известно о том, что случилось с его внуком. И будет неправильно, если он узнает об этом от кого-то чужого или еще хуже – из газеты. Другой родни в Петербурге, судя по рассказам Юрия, у них не было, поэтому очевидно, что вестницей несчастья предстояло для него стать именно Елене. Князь Иртеньев-старший принял ее сразу, и Елена тоже решила не тянуть с рассказом о цели своего визита. Рассказывая о произошедшем накануне в ее доме, она пыталась держаться как можно более спокойно и мужественно, упирая на то, что произошла какая-то нелепая ошибка и Юру непременно скоро выпустят. А если этого не произойдет, то в ближайшее время она обратится к своим влиятельным друзьям, которые уж точно им помогут. К ее удивлению, Матвей Федорович, хоть и был немало взволнован, но дурную весть, касающуюся любимого внука, принял все же спокойнее, чем можно было представить. Во всяком случае, она не стала для него ужасным ударом. И хотя бы это немного обрадовало Елену. Мало того, почтенный старик, видя ее состояние, даже сам пытался как-то ободрить графиню, советовал ей беречь себя и надеяться на лучшее. Прощались они сердечно, словно настоящие родственники, и Елена, считавшая, что теперь ее долг полностью исполнен, тем не менее, пообещала Матвею Федоровичу непременно заглянуть к нему еще, чтобы просто навестить или рассказать о продвижениях в деле Юрия.

Неизвестно, то ли от встречи с приятным человеком, то ли просто оттого, что немного развеялась, но домой графиня вернулась в более ровном, чем до того состоянии духа. А чуть позже, просматривая поступившую за последние два дня почту, нашла среди прочих писем непонятный конверт, который, как объяснила Антонина, доставили из нотариальной конторы, пока Елена была у князя Иртеньева. Имя стряпчего ничего Элен не говорило, но так как в качестве адресата была указана именно ее имя и фамилия, она все же решилась открыть конверт, хотя по-прежнему была уверена, что тут какая-то ошибка. Внутри него оказалось еще одно запечатанное письмо, а также пояснение от нотариуса из которого следовало, что его клиент по имени Вениамин Лавров оставил завещание, в котором имелось особое указание в случае его смерти переслать ей, Елене Сергеевне Соболевой прилагаемое к данной записке послание. Распечатав его, она с некоторым недоумением начала просматривать бумаги. И вскоре начала понимать, что с их помощью совершенно точно сумеет вытащить Иртеньева из тюрьмы. Ведь если все, написанное в них, правда, значит, возможно, что и его связь с Зосей – это умело представленная ложь, очередная интрига Новицкого. Но, с другой стороны, Юра ведь сам во всем признался! Елена вновь почувствовала, что голова у нее идет кругом от непонимания происходящего, но на этот раз времени на раздумья не было. «Неважно», - решила она и уже через несколько минут ехала на Фурштатскую.

 Отправлено: 12.04.12 21:23. Заголовок: Кто мог подумать, чт..

Кто мог подумать, что умение много пить, почти не пьянея, из таланта, вызывающего легкую мужскую зависть и изрядное женское восхищение, однажды превратится в род моральной пытки. Впрочем, в анальгезирующее действие алкоголя Констан мало верил и прежде. Прежде он вообще мало во что верил. Кроме себя самого. Был всегда один. Никого не пускал в свою жизнь, полагался лишь на собственные силы. Был этой жизнью вполне доволен. В какой же момент, она вошла в нее настолько, чтобы, подобно воде, просочившейся в микроскопическую трещинку в гранитной плите, однажды расколоть ее? «Любил – убил» - что за пошлая рифма. Чтобы любить, нужно иметь сердце, а она сама столько раз, смеясь, называла его бессердечным мерзавцем, утверждая, впрочем, что именно это ей в нем больше всего и нравится. Нравится, потому что сама она точно такая же – его Зоська. Его. Та, которую он создал. Которая однажды сказала, что он попался, и сама не знала, насколько оказалась права. Действительно, попался – на ее банальный, женский, древний как мир, глупый… какой там еще – шантаж. Потому что знал, ему она не солжет. Самоуверенный идиот… если не сказать хуже. Впрочем, слова уже ничего не значат. Даже эти, написанные мелким, тонким и острым девичьим почерком наивные признания в любви, что стальными иглами одно за другим впиваются в его несуществующее сердце.

… - Константин Аркадьевич, графиня Соболева к вам! – Камышев, как обычно, появился перед Новицким, так сказать, частично – лишь заглянув в приоткрытую дверь его кабинета.

- Я же сказал, что сегодня никого не принимаю, - проговорил Констан, не оборачиваясь от окна, у которого, почти так же, как и третьего дня, разглядывал что-то на улице. А может, делал вид, что разглядывал, потому что мыслями был далеко отсюда, а именно в часовне на Немецком кладбище, где теперь, должно быть, уже закончилась скромная поминальная месса…

- Очень требуют, господин майор. Неотложное, говорят, дело.

- Какая, однако, настойчивость. Что же, зови, - тихо откликнулся Новицкий после некоторой паузы. И через минуту, услышав за спиной шорох шелкового платья и стук каблучков, обернулся к вошедшей посетительнице и, приветственно кивнув, скользнул по ее лицу равнодушным взглядом, отметив про себя, что она, напротив, кажется, чем-то взволнована. – Мадам… Признаться, не ожидал, что захотите встретиться со мною так скоро. Чему же обязан возможности снова видеть вас у себя?

 Отправлено: 14.04.12 00:44. Заголовок: - Не очень-то вы мн..

- Не очень-то вы мне и рады, Константин Аркадьевич, - с сожалением откликнулась на его последнюю реплику Соболева. По дороге на Фурштатскую она успела достаточно справиться с расшалившимися нервами, и хотя все еще немного волновалась, но уже была способна рассуждать здраво. – А я, знаете, наоборот – даже очень! – Тут Елена позволила себе улыбнуться, внутренне отметив, что даже не кривит душой, говоря об этом. Почти не кривит, потому что, не имея на руках столь неопровержимых улик против этого человека, как теперь, она, конечно, вряд ли решилась бы с ним встретиться. Тем временем, Новицкий, никак не отреагировав на ее слова, молчал и словно бы ждал, что будет дальше. А дальше Элен, набравшись наглости и не дожидаясь приглашения, уселась на стул, стоящий с противоположной стороны большого письменного стола Константина Аркадьевича. Впрочем, слишком долго устраиваясь на месте, не выпуская при этом из рук пухлой папки, должно быть, выглядела не настолько уверенной в себе, как хотела бы показать.

- Хочу предупредить, заранее, чтобы вы не сделали какой-нибудь глупости, господин Новицкий. Сейчас в моих руках всего лишь копия. Поэтому, если захотите разорвать – пожалуйста, можете даже съесть. Однажды мне, кстати, пришлось проглотить записку от одного мужчины, чтобы ее не сумел прочитать муж. Поэтому я так и не знала, что в ней было, и сильно потом мучилась… Так вот, оригинал этих бумаг теперь уже лежит на столе у Владимира Дмитриевича Загорского. И если я, ознакомившись с их содержанием, поняла лишь основную суть, то уж он точно сумеет разобраться в них досконально. И, боюсь, найдет способ сделать так, чтобы вы не смогли ворваться к нему в дом, устроив расправу над подушками и там… К слову, скажите хотя бы, что было в том дневнике, Константин Аркадьевич? Не подумайте, что я спрашиваю из чистого любопытства, мне просто интересно, стоил ли он ваших героических усилий? Впрочем, не отвечайте. Лучше просмотрите то, что принесла с собою я, это явно будет вам интереснее моей пустой болтовни.

Елена положила папку на стол, чуть толкнув ее вперед, чтобы Новицкому было удобнее до нее дотянуться, а сама откинулась на спинку стула и сложила руки на коленях, с жадностью наблюдая за выражением лица Новицкого, но, увы, так и не сумела уловить в нем ни малейшей перемены. Он был настоящим мастером скрывать свои чувства, мысли… Но ведь Елена теперь совершенно точно знала, что это именно он убил Зосю! Перед ней сидел страшный человек, настоящий хладнокровный убийца, и все же ему нельзя было отказать в некотором таланте. Словно уловив ее мысли, в ту же секунду он поднял на нее взгляд, и Елена невольно поежилась, засомневавшись, так ли уж умно было здесь остаться. И не лучше было бы лишить себя удовольствия наблюдать за тем, как разрушается созданный Новицким обман, но быть в этот момент для него недосягаемой. Что, если теперь он вздумает отомстить ей напоследок? Достанет пистолет – и выстрелит в упор! Потом его, конечно, за это повесят. Только вот будет это уже после ее, Елены, гибели. Сознание того, что смерть ее не останется неотомщенной, безусловно, согревало душу, но все же Элен хотелось бы, чтобы это печальное событие отодвинулось во времени как можно дальше.

 Отправлено: 18.04.12 20:18. Заголовок: Равнодушно перебирая..

Равнодушно перебирая и просматривая странички предоставленного ему графиней Соболевой письма, Новицкий почти не вникал в их смысл. Зачем? Все изложенные в нем факты были ему прекрасно известны. Зато вот в МИДе, должно быть, теперь изрядный переполох.

…Среди осведомителей Константина Аркадьевича всегда было немало странных личностей, с которыми и встречаться доводилось в местах, не менее странных, вроде одного известного в соответствующих кругах закрытого общества столичных мужеложцев. Собственно, один из его участников, а по совместительству осведомитель Третьего отделения, обычно, то ли из соображений собственной безопасности, то ли – иногда Констану так тоже начинало казаться, из каких-то личных побуждений, всегда назначал встречи именно там. Не имея особенных предубеждений ни против каких человеческих слабостей, в том числе и самого интимного свойства – до той поры, пока не приставали лично к нему, Новицкий относился к этому с присущей ему иронией. Тем более что, оказываясь в подобных местах, можно было порой увидеть и узнать много любопытного даже помимо непосредственно предоставляемой осведомителем информации. К слову, именно этот человек однажды и познакомил его с «любовью всей своей жизни», Ninon Belle, в которой – вернее, в котором, едва не подавившись от неожиданности «Вдовой Клико», Констан внезапно признал одного дальнего знакомого чиновника из ведомства Нессельроде, господина Лаврова. Который, пребывая в облике «красотки Нинон», впрочем, щеголял в тот момент не форменным дипломатическим мундиром, но роскошным дамским нарядом и весьма смелым макияжем… Стоит ли говорить, что удивление было обоюдным, а также то, что в самом скором времени у Новицкого появился еще один осведомитель, исправно поставлявший информацию, которую Константин Аркадьевич, разумеется, передавал уже отнюдь не в Петербург, а в Лондон…

Слетевший с губ Елены Сергеевны вопрос о содержании дневника Зофьи заставил Новицкого, оторвавшись от созерцания страниц, исписанных Лавровскими признаниями, заново включиться в ныне существующую действительность. От его долгого изучающего взгляда, графиня, до того, кажется, чувствовавшая себя достаточно вольготно, вновь несколько растеряла уверенность и едва заметно передернула плечами, будто бы от холода, хотя в кабинете, как и всегда, было достаточно натоплено. Холода Константин Аркадьевич не любил.

- А я, Елена Сергеевна, не таракан, а потому бумагой не питаюсь вовсе. И вам впредь не советую во избежание проблем с пищеварением, а не только с неудовлетворенным любопытством, - проговорил он, спустя минуту, откидываясь на спинку своего кресла и чуть заметно улыбаясь. – Не понимаю, - добавил вдруг и затем вновь надолго замолчал, на сей раз, задумчиво изучая взглядом лепнину на потолке, отчего мадам Соболева была вынуждена через минуту поинтересоваться, что именно вызывает у него такое умственное затруднение. – Ей-богу, не понимаю, на что вам дался этот Иртеньев, за которого вы теперь столь отчаянно сражаетесь? Ведь, ежели вы и будете с ним счастливы, то, боюсь, совсем недолго. Вы по сути своей – авантюристка, мадам. А он – порядочный, да. Но прямолинейный и скучный до зубовного скрежета тип. Вы оба сделаны из совершенно разного материала и вряд ли сможете до конца понять друг друга, а потому – однажды настанет день, когда, осознав это, оба взвоете от тоски. Только пути назад уже не будет… Ну, и как вам такая перспектива вашего грядущего «счастливого супружества», графиня? Стоит ли она того, чтобы сейчас рисковать ради нее жизнью? Одной. Вашей. Единственной жизнью, которую можно прожить ярко и весело, а можно так, как я только что описал... И еще, кстати, которую мне сейчас абсолютно ничего не стоит у вас отобрать. Ибо, благодаря вашим усилиям, терять мне теперь уже, и в самом деле, нечего. Забавно, не правда ли? – произнеся это, Новицкий достал из-за пазухи револьвер и демонстративно положил его на стол рядом с собой, после чего вновь с улыбкой посмотрел в глаза Елене Сергеевне, чуть приподняв бровь, будто бы предлагая оценить весь комизм сложившейся ситуации. – Вряд ли вы когда-нибудь предполагали, что будете однажды вести со мной задушевные беседы. Но, поверьте моему опыту, иногда взгляд на ситуацию под непривычным углом позволяет увидеть много новых деталей, незаметных прежде.

 Отправлено: 05.05.12 00:20. Заголовок: Все колкости Новицко..

Все колкости Новицкого казались Елене теперь совершенно безразличными. Пускай насмешничает, ловит ее на глупости, издевается. Но ведь это именно он со всем своим умом запутался в собственных же сетях, в то время как она – глупенькая, торжествует победу. Конечно, ей очень хотелось напомнить ему об этом прямо сейчас. Но это было, пожалуй, лишним. Кому нужны эти доказательства ее торжества, если и без них все очевидно? Тем более что гораздо больший интерес Новицкого вызывали вовсе не принесенные ею бумаги, и даже не завидная уверенность Елены в том, что они смогут помочь Юре.

- Что вам до моих чувств, Константин Аркадьевич? – Соболева вдруг заговорила с неожиданной для себя серьезностью и спокойствием. И даже взгляд как будто переменился. – Вы и со своими-то разобраться не можете, живете среди вами же придуманных правил, людей по категориям сортируете... Будущее мое, как арифметическую задачку, просчитать пытаетесь? Скучно, говорите, мне будет? Да я уж вашими стараниями так навеселилась, что теперь впору и поскучать немного. – Елена посмотрела на лежащий перед ней револьвер. – Вы ведь и сейчас-то игрушку свою достали, чтобы меня напугать только. А мне, поверите ли, теперь и умирать не страшно. – отведя взор от оружия, она вновь посмотрела Новицкому в глаза. – Я ведь жизнь свою жила ярко и весело, да еще и настоящую любовь в ней узнала. Потому и умирать не побоюсь, уже лишь одно зная – за него умру. А вот вам-то от жизни что за прок? Все извиваетесь, да вертитесь, что уж на горячей сковородке! А от самого холодом за версту веет! И никто подле вас не задерживается, никто о вас не волнуется, никому вы не нужны. Да неужто так вообще можно жить?!

Это действительно, казалось ей странным. Такой красивый, умный и обладающий многими возможностями мужчина как Новицкий, по всем законам не мог остаться непривлекательным для женщин. Так неужели же ни одна из них никогда не любила его, несмотря на все странности? Ведь Элен теперь и по себе абсолютно точно знала, что готова, простить Юре что угодно – уже хотя бы потому, что и сама не без греха. А еще знала, что по-настоящему хочет стать его женой, матерью его детей, наконец, просто желает состариться именно рядом с этим мужчиной. Но вот Новицкий – он был совсем другой. Пожалуй, Элен все же могла бы представить, что существует женщина, которая может захотеть ему понравиться, возможно, даже желать его. Но то, что она однажды захочет связать с ним свою судьбу, ей все равно казалось чем-то противоестественным. Задумавшись, Соболева надолго замолчала, но Новицкий этого отчего-то не прерывал затянувшейся паузы.

- Юра порядочный, вы верно заметили. С ним надежно, тепло, уютно, с ним жить хочется. А вокруг вас одна только смерть. Одной жизнью больше, одной меньше... Что вам чужие жизни, когда вы свою собственную проиграли!
Вот и все. Елена устала говорить, устала рассуждать, устала от всей этой ситуации. Она сидела напротив Новицкого и ждала его решения: убьет, не убьет. Умирать не хотелось, но и страшно по-прежнему не было.

 Отправлено: 08.05.12 03:23. Заголовок: Заданный вопрос п..

Заданный вопрос по сути своей был риторическим и вряд ли предполагал конкретный ответ. Однако столь заурядный набор банальностей и штампов от особы, в выгодное отличие которой от прочих известных ему представительниц ее круга Констан почти успел поверить, в очередной раз привел к разочарованию. Ирония в его взгляде вновь сменилась беспросветной скукой, а улыбка осталась лишь на губах и более напоминала гримасу. Графиня говорила еще долго, но Новицкий более не слушал ее, предаваясь своему старинному способу отрешаться от происходящего вокруг, если оно по какой-то причине переставало его интересовать. А именно пытался представить, какое из любимых музыкальных произведении наиболее точно могло бы отразить его внутреннее состояние на текущий момент бытия. При том что музыку Константин Аркадьевич знал и любил – разумеется, не современных композиторов, упаси бог! – кто ж из нынешних может сравниться с Альбинони или Глюком, строгое совершенство сочинений которых он ценил даже превыше гения Моцарта с его склонностью излишне угождать слушателю красотой мелодии, – выбор мог происходить достаточно долго, полностью поглощая его. Однако со стороны это обычно выглядело как внимание, абсолютно сосредоточенное на словах собеседника, который в данный момент находился рядом. Поэтому и графине Соболевой, верно, теперь казалось, что Новицкий всерьез увлечен ее рассуждениями, в то время как в его голове отчетливо звучало адажио из ре-мажорного концерта для двух гобоев все того же Томазо Альбинони, в такт размеренному поступательному движению мелодии которого, Констан едва заметно кивал головой. Что дополнительно придавало Елене Сергеевне уверенности в том, что ей с почтением внимают и, возможно, даже соглашаются с нею. Впрочем, часть рассуждений графини помимо воли все же проникала в его сознание. И одно из них показалось настолько несуразным, что, к неудовольствию Новицкого, даже прервало выступление внутреннего «оркестра» буквально за несколько тактов до финала...

- Всегда меня умиляла одна вещь, мадам: как легко и просто рассуждают о том, что не боятся умирать молодые и хорошенькие женщины, вроде вас, - он подался вперед и, поставив локоть на стол, уперся подбородком в кулак, задумчиво глядя куда-то за спину своей собеседнице. – И ведь причины всё указывают какие-то благородные – за возлюбленного, ради детей... А что потом – после их смерти, я имею в виду, делать тем... кто остается? Нет, Елена Сергеевна, на самом деле, смерть – очень неприятная и неприглядная штука, но понимаешь это только, когда видишь ее своими глазами. Чувствуешь – на кончиках пальцев, - взяв в руку револьвер, Новицкий направил его ствол на графиню. – Вот так, как я сейчас чувствую это оружие... Как, все еще не боитесь? – Новицкий усмехнулся, чуть прищурился, целясь в нее почти в упор, замирая в этом положении и вновь разрешая своим воображаемым музыкантам вступить с той воображаемой «цифры», на которой они до того остановились.

Напряженно выпрямившись на стуле, сложив на коленях ладони, бледная, словно мел, Элен молчала и смотрела на него совершенно черными от расширенных зрачков глазами. Черными, точно та бездна, которая прямо сейчас увлекала его в свои глубины под мерный ритм адажио великого венецианца.

- Что ж... однако после не говорите, что я не предупреждал...

Последние два такта музыки... Вздох... выстрел.

 Отправлено: 12.05.12 01:59. Заголовок: Промахнуться Новицки..

Промахнуться с такого расстояния было невозможно. Отводя взор от направленного на нее ствола, Елена вновь взглянула в лицо Новицкому – и окончательно уверилась в том, что доживает свои последние мгновения. Ведь глазами этого человека на нее смотрела ее собственная Смерть. Елена вдруг отчетливо ощутила ее присутствие в этой комнате – причем, именно так, как Новицкий и описывал: на кончиках пальцев, на губах, на коже. Смотреть в глаза собственной смерти было невыносимо, но отвести взгляд она не могла.

Так же, как не получалось ответить и на заданный им вопрос. Скованная жутким напряжением, она вряд ли смогла бы сейчас произнести хоть слово, даже если бы захотела. Впрочем, относительно свободно думать это почему-то не мешало. И мысли Елены текли сейчас вовсе не в том направлении, в котором, должно быть, предполагал Новицкий, пытаясь в очередной раз добиться признания, что она его боится. Ее же почему-то гораздо больше занимало, что почувствует Юра, когда ему скажут, что ее больше нет? Как бы она хотела об этом знать...

Когда Новицкий заговорил вновь, что-то в нем неуловимо изменилось. Возможно, лишь выражение глаз. Смерть будто бы отступила, утонула в их холодной глубине, уступая место привычной иронии, что была слышна также и в его словах. И Елена в мгновенно вспыхнувшей безумной надежде, даже не сразу осознала, что произошло дальше, когда он вдруг вскинул пистолет к своему виску и нажал на курок. Хотя видела сверкнувшую за мгновение до выстрела искру, как неестественно затем дернулась голова Новицкого, прежде чем он откинулся на спинку кресла, как хлынула, заливая лицо и одежду, темная кровь из его виска, как стекленеет, становясь безжизненным его взгляд... Видела, но почему-то не чувствовала ничего до тех пор, пока не смогла, наконец, отвести глаза от этого жуткого зрелища и не заметила на собственной юбке бурые пятнышки-брызги его крови. И лишь в этот момент ощутила волну ужаса и омерзения, подкатившего к горлу. Но вместе с ними – чувство бесконечной свободы. «Отныне он больше никому не принесет вреда», - подумала она с облегчением и только после этого лишилась чувств.

Очнулась от обморока Елена уже в другом помещении. Вокруг творилась какая-то неразбериха, при этом все переговаривались шепотом, как будто боялись, что их могут подслушать, и как-то странно косились в ее сторону. Когда Соболева почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы давать показания, ее пригласили еще в чей-то кабинет, похожий на тот, что занимал Новицкий и объяснили, что не в ее интересах афишировать то, чему она стала свидетельницей. Еще ей посоветовали на время покинуть Петербург. Елена соглашалась со всем, и была готова ехать куда угодно, лишь бы ее скорее отсюда отпустили. Хотя и неизвестно, сколько еще бы ее продержали взаперти, если бы примерно в этот же момент в кабинете, где ее допрашивали, не появился Загорский. Ему хватило ровно пятнадцати минут, чтобы Елену согласились выпустить из этого ада немедленно, в очередной раз подтвердив мысль о том, что друзей, в отличие от любовников, Элен всегда умела выбирать гораздо лучше. Загорский же затем взял на себя и решение всех ее дальнейших трудностей. Одобрив ее желание ехать сначала в деревню, а потом – за границу, он пообещал как можно быстрее помочь ей с оформлением дорожных документов. И Елена снова начала мечтать о теплом климате Италии, где ей, возможно, удастся поскорее обо всем забыть. Сборы были поспешными, и уже утром следующего дня Елена уехала из Петербурга, понимая, что, скорее всего, оставляет свой здешний дом навсегда, но ничуть о том не жалея. В том, что сможет когда-нибудь снова испытать в нем счастье, она очень сомневалась...

 Отправлено: 21.05.12 15:02. Заголовок: Зайдя в свой кабине..

За последние дни Иртеньев успел возненавидеть присуственные места столицы и все чиновничество империи. Вернувшись домой донельзя усталым Юрий Константинович застал в своем кабинете деда, тот с задумчивым и рассеянным видом раскладывал пасьянс. Подняв глаза на внука, старик со вздохом смешал карты.
- Юрка, уймись! Ездил я к Орлову, но, как ни козырял своей дружбой с покойным Алеханом, ничего мне узнать не удалось касаемо гибели Новицкого и прочих трагедий. Алексей Федорович сокрушался, что ты волею обстоятельств оказался замешан в эту интригу и настоятельно советовал забыть о всех печальных событиях, свидетелем которых ты стал, как будто их не было. Не было их! Не было! Понимаешь?! Оставь свое правдоискательство и возвращайся на службу. А то выйди в отставку, заживи барином. Чем плохо?
Матвей Федорович ласково потрепал внука по руке.
- А вот разузнал я, что Елена Сергеевна Соболева сейчас в своем имении. Вот с кем бы тебе повидаться, Юрка. Поговори с ней начистоту, покайся ежели виноват.
С этим напутствием старик оставил Юрия Константиновича в полном смятении.
Действительно, что он делает здесь в Петербурге. Какое ему дело до Новицкого, Шимановской, Лаврова, Савченкова, зачем он тратит время, пытаясь понять, что привело их к гибели? Лена! Он должен ехать к ней объясниться, открыто сказать о своей любви, объяснить причину своего поведения. Иртеньев отдал распоряжения и торопил каждую секунду, вот, наконец, именье Елены Сергеевны. Как-то его там встретят?

 Отправлено: 29.05.12 21:28. Заголовок: Сначала Елена жалела..

Сначала Елена жалела, что не смогла уехать в Италию сразу же, но оказавшись в деревне, поняла, сколь необходимым было это затишье перед началом новой жизни. Женщина ощущала в себе какую-то перемену, но не могла еще найти для нее слов. Антонина упорствовала, пытаясь вызвать ее на откровенный разговор, как это случалось между ними прежде, но Елена ни словом не объяснила своей меланхолии. Да все было понятно и без объяснений. В глазах ее, в голосе, в каждом движении появилась странная сосредоточенность. Перемена была не так уж заметна, чтобы тревожиться и все время спрашивать, здорова ли она, но было ощущение, словно туча нависла над ней, которую никакой ветер не мог ни прогнать, ни рассеять.

В то же время Элен изо всех сил старалась казаться веселой, беззаботной и, по-видимому, искренне негодовала на самое себя, ибо это ей не удавалось. И она делала все, чтобы скрыть свою боль. На людях она снова стала держаться уверенно и весело. А когда уставала от усилий и нуждалась в отдыхе, то искала уединения, но не уединения своей комнаты, - ей надоело томиться взаперти, в четырех стенах, - а уединения дикой природы.

Апрель радовал погодой, снег почти совсем растаял, ветер дул уже совсем весенний, влажный. И дышать этим воздухом было вкусно. Елена раньше не думала, что можно радоваться только лишь аромату весеннего ветра, пробившимся белым подснежникам и синим пролескам.

В тот день Елена вернулась домой только вечером, как раз к тому времени, когда подавали ужин. Она едва успела переодеться в домашнее платье и начала поспешно спустилась в столовую. Она совсем не чувствовала себя несчастной, но отчего-то задержалась у окна и, посмотрев вдаль, вздохнула. По вечерам она часто смотрела в это окно, будто поджидая приезда кого-то, кто был ей очень дорог. Она уже собралась отвернуться и пройти к накрытому столу, как ее взгляд привлекла фигура всадника. Он направлялся к ее дому, И Элен решила, что это посланник Загорского, который привез ей необходимые документы. Сейчас она узнает все новости — при этой мысли ее охватил трепет. Будь это возможно, она сказала бы, что видит Юру. Она всмотрелась пристальнее. Он спешился. Нет, она не может так ошибаться, это правда Юра! Она отошла от окна и села в первое попавшееся кресло. Схватила уже оконченную вышивку и начала нервно вертеть ее в руках. Вошла, переменившаяся в лице, Антонина и молча на нее посмотрела. Если бы Елена могла, то попросила бы подготовить второй прибор, но не могла вымолвить ни слова. Женщины, застыв, молча смотрели друг на друга. Елена прислушалась. Песок дорожки заскрипел под его ногами, секунду спустя его шаги послышались в коридоре, а еще через секунду он уже стоял перед ней. Лицо его, когда он вошел, не показалось особенно счастливым даже Елене. Он побледнел от волнения, судя по его виду, опасался, как будет встречен. Она вскочила ему навстречу, уронив рукоделие, и чуть не опрокинув стул. Кажется, она покраснела и пробормотала что-то невразумительное. Следовало выразить свою радость тому, что все завершилось благополучно и она рада его видеть, но время было уже упущено. И, постаравшись придать своему лицу невозмутимое выражение, она снова села и заговорила о погоде. Когда Елена кончила радоваться тому, какая солнечная выдалась весна, наступила ужасная пауза.

 Отправлено: 31.05.12 23:24. Заголовок: Юрий не стал поддерж..

Юрий не стал поддерживать бессмысленный разговор. Вместо этого, просто подошел к Елене и порывисто обнял ее, прижимая к своей груди. Господи, ведь еще недавно он мысленно прощался с ней, там в сырой и тесной камере, да и не только с ней, а собственной жизнью, со всем, что было дорого. И уж так выходило, что дороже Елены не было никого и ничего. И даже потеря свободы и чести казалась теперь не столь важной.
Защитить, сберечь от опасностей любимую женщину - вот одно, что двигало отныне Иртеньевым. Однако сейчас, когда Юрий Константинович смотрел ей в глаза, он понимал, как мучительны были для Елены эти дни, как и то, сколько горя принесла эта, казалось-бы, святая ложь во спасение. Что до его собственных чувств, то они всегда были неизменными, с того самого момента их встречи на одной из заснеженных улиц Петербурга. И слова, произнесенные вслух, лишь озвучили их. Объясняя истинную причину своего недальновидного поступка, Иртеньев говорил с неподдельной страстью, любовью и глубоким сожалением. При этом, в голосе его улавливалась и надежда на прощение.

-Теперь мы наконец-то свободны, Элен, оба... И наши жизни зависят только от нас самих, а не от чьей-то злой воли. Пусть наше обручение было вынужденным, но, видит бог, я люблю вас по-настоящему. Быть может, наивно надеяться на то, что когда все плохое осталось позади, вы дадите мне еще один шанс, еще одну попытку сделать вас на самом деле счастливой.

 Отправлено: 16.06.12 07:40. Заголовок: – Я не стану пренебр..

– Я не стану пренебрегать вашими чувствами. – Ответила она. Хотелось выразить свои чувства какими-то особыми словами, но они отчего-то никак не находились. – Я люблю вас. – Элен прижалась губами к виску Юрия с мыслью о том, что если немедля не выразит это каким-нибудь осязаемым жестом, ее сердце просто разорвется от переполняющей его нежности. Потом она приблизила свое лицо к его, и Юрий приник к ее губам поцелуем, от которого Лена тут же забыла обо всем на свете, а тело ее обмякло, как вата.

Потрясенная страстью, которую он в него вложил и ответной реакцией своего тела, Элен приоткрыла глаза и вновь вопросительно взглянула на возлюбленного, пытаясь понять, почему ее поцелуи всегда так ошеломляюще действуют на нее. Но так и не смогла, хотя, может, и не слишком-то стремилась. К чему разгадывать загадки любви, когда можно просто наслаждаться всем тем, что она может дать.

А еще через некоторое время они с Юрой обвенчались. По обоюдному желанию невесты и жениха, пышных церемоний не устраивали. Но в момент, когда священник впервые назвал их мужем и женой, Элен увидела в устремленном на нее взгляде новоиспеченного супруга такой явный, такой долгожданный и такой сладостный триумф, что, когда он обнял ее, поняла, это есть самый счастливый день в ее жизни. А после она, наконец, поняла, что значит по-настоящему чувствовать себя женой. И это тоже было с нею впервые. Так что отныне если Юра собирался прожить сто лет, то она хотела бы прожить на день меньше, чтобы никогда не знать, каково ей будет жить без него.

Отъезд в Италию пришлось отложить на некоторое время. Пришлось заново готовить документы, на этот раз не для одной Елены, а для Юрия тоже. Но они больше не торопились, предвкушая эту поездку с удовольствием. Ведь она перестала терзать и тревожить, а бегство превратилось в свадебное путешествие. И хоть оно обещало затянуться на достаточно долгий срок, чета Иртеньевых все же решила, что однажды они обязательно вернутся в Россию.