Отправлено: 13.12.11 23:54. Заголовок: Беда принуждает ко лжи даже честных

Время – май 1834 года
Участники - Мария, Агния и Александр Навроцкие
Место действия - особняк Навроцкого на Садовой улице

 Отправлено: 17.04.12 20:47. Заголовок: Необычайно обостривш..

Необычайно обострившаяся общительность мэтра Дюпре и то, что сегодня он постоянно обращается к ней с какими-то вопросами, на которые приходится еще и отвечать – да еще и по возможности впопад, несколько удивляла Агнию, единственным желанием которой было, как обычно, привлекать к себе минимум внимания окружающих. Нужно сказать, что за последние два дня, после того, как первичная вспышка негодования, вызванного появлением в их доме баронессы Искрицкой, сошла на нет, Ася уже не раз успела предаться самоедству на предмет того, что проявила при этом недостаточно выдержки. Чем, верно, дала этой женщине дополнительный повод для торжества. Кроме того, и Мария Дмитриевна, верно, считает ее теперь невежей… В то время как единственный человек, которому она, действительно, желала бы продемонстрировать свое неудовольствие произошедшим, кажется, ничего и не заметил. Не то, чтобы она ожидала от Федора каких-либо оправданий или извинений. Но все последнее время он вел себя несколько непривычно, и Агния уже и не знала, чего еще можно ожидать. То, как он держал себя с нею с самого дня возвращения – и особенно там, на террасе, во время разговора, прерванного вторжением свекрови, странная растерянность в ответ на ее вспышку… Признаться, в некоторые моменты ей приходили в голову безумные мысли о том, что ее мужа будто бы подменили. Впрочем, с того дня, как к ним с визитом явилась мадам Искрицкая, сомнения «в подлинности» Федора Асю более не посещали. Да и теперь, исподволь наблюдая, как уверенно он ведет себя, охотно участвуя в общей беседе, и воздавая должное вкусному обеду, кажется, совершенно ни о чем не беспокоясь, разве можно было вообразить, что этот человек, на самом деле, мог хотя бы немного измениться?

Задумавшись о своем, Ася несколько упустила нить общего застольного разговора, поэтому не сразу поняла, что доктор Дюпре в очередной раз, кажется, задал ей какой-то вопрос и теперь, в ожидании ответа, на нее устремлено всеобщее внимание.

- Простите, что? – она непонимающе взглянула вначале на француза, а затем – на мадам Навроцкую, к которой месье Клемон нынче то и дело обращался за поддержкой, и та с улыбкой повторила Агнии его вопрос. – А, Париж! Нет, я не была там.

Ее реплика будто бы улетела в пустоту, потому что доктор уже вновь говорил с Марией Дмитриевной. И Ася не совсем понимала, зачем спрашивать, если ответ не интересен в принципе, а потому вновь замолчала и уткнулась взглядом в собственную тарелку, в которой вот уже полчаса, как без особого аппетита ковыряла ножом и вилкой кусочек тушеной куриной грудки. Однако вскоре он снова обратил на нее внимание. И новый вопрос оказался для Агнии не менее странен. Желает ли она уехать из Петербурга? Но куда, зачем и главное – с кем? И тут, словно бы в ответ на эти мысли, Мария Дмитриевна внезапно вспомнила о том, о чем она сама уже напрочь забыла – о несостоявшемся свадебном путешествии, которое Федор пообещал перенести на лето. Но если тогда это заявление ее просто обидело, то теперь, после всего пережитого в этом браке, совместная поездка с ним куда-либо представлялась ей настоящим испытанием. Постоянно быть вдвоем, без Марии Дмитриевны, без ее домашних, которые хоть и не баловали особым вниманием с тех пор, как Ася вышла замуж, но все же, она всегда знала, что они где-то рядом и если что – не бросят… Нет, это было уже слишком!

- Нет, я не поеду! – восклицание сорвалось с ее губ прежде, чем Ася успела что-либо сообразить. – Пожалуйста, не нужно никаких путешествий! Я не хочу! Я не могу… Простите! – отбросив в сторону салфетку, она вскочила из-за стола и под недоуменные взоры остальных присутствующих, поспешно покинула столовую, понимая, что, должно быть, ведет себя, точно помешанная, однако ничего не в силах поделать со внезапным приступом тошноты и липкого страха, который, поутихнув за время отсутствия Федора, в одно это мгновение вновь поднялся внутри нее при одной лишь мысли о подобной перспективе. Стремглав пробежав по коридору и по лестнице, она настежь распахнула стеклянные двери террасы и, выскочив на нее, вцепилась обеими руками в мраморное ограждение, судорожно глотая воздух ртом, точно выброшенная на берег рыба.

 Отправлено: 24.04.12 23:36. Заголовок: Господин Дюпре был ..

Господин Дюпре был замечательным доктором, в этом ни для кого не было секрета. Но, право слово, лучше бы ему и заниматься одной только медициной, потому что от иных прочих идей неутомимого француза у Александра порой буквально лезли на лоб от изумления глаза. Вот и теперь, слушая, как месье Клемон, сидя за обеденным столом, увлеченно развивает очередную свою безумную мысль, он всячески пытался привлечь к себе его внимание, украдкой от Агнии изображая замысловатые гримасы, на которые тот, впрочем, пока никак не реагировал. От досады, Александр готов был уже пнуть его под скатертью по ноге, но, увы, доктор сидел слишком далеко. Поэтому пока приходилось пытаться привлечь к себе внимание какими-то иными способами. Например, несколько раз он будто случайно громко стукал столовыми приборами по посуде – не помогло. И тогда, отчаявшись добиться своего, Александр, наконец, решил вступить в разговор, чтобы хоть так увести его в менее опасное русло, да только мэтр Дюпре все равно, невзирая на все его дипломатические ухищрения, продолжал с элегантностью и изяществом ежа возвращаться все к той же к сложной для всех теме.

Что же до самой Агнии, то надо сказать, что поначалу она как будто и не проявляла к общему разговору никакого интереса, чему Александр был даже рад. Потому что на ее месте, верно, уже давно бы учуял, что против него затевается какой-то неясный заговор и был бы немало взволнован этим. С другой стороны, может, так оно и было? Может, его и самого уже принимают за этакого домашнего сумасшедшего, который чудит, но к его чудачествам все привыкли и не обращают внимания? И ладно еще, что доктор ведет себя подобным образом, но мама?! Конечным итогом их с месье Дюпре совместных усилий стало именно то, что и должно было случиться. Агния, по всей видимости, таки вникнув в смысл происходящего, вскочила из-за стола, нервно бросила на стол салфетку и, наотрез отказавшись от любых путешествий, почти выбежала из комнаты.

- Какое еще свадебное путешествие?! Вы хоть понимаете, о чем говорите с нею?! – Александр, проявив себя не меньшим неврастеником, швырнул свою салфетку в пару к Асиной, шумно отодвинул стул и тоже покинул столовую, оставив недоумевающих маман и доктора Дюпре наедине.

Первым дело он направился в комнату Аси, предполагая, что она захочет укрыться именно там. Очень торопился, боясь, что если не успеет перехватить ее по пути, она наверняка запрется на замок и откажется его впустить. Дверь в комнату, в самом деле, оказалась затворена, и Александр уже решил, что упустил свой шанс, но на всякий случай все-таки попробовал повернуть ручку, проверяя замок. И она неожиданно поддалась, однако радость оказалась преждевременной – в комнате никого не было. Выйдя обратно в коридор, Александр остановился в нерешительности и тут вдруг будто бы ощутил движение свежего воздуха, тотчас догадавшись, что Ася скорее всего вновь вышла на террасу. Решила спрятаться ото всех, чтобы снова впасть в свое сомнамбулическое состояние. Но он ей этой возможности не даст. Следует уввезти из этого дома – и немедленно. Потому что Мария Дмитриевна, несмотря на все расположение, своей заботой делает Асе только хуже. А месье Дюпре, может, и лечит ее тело, но своими странными методами убеждения точно доведет до душевной болезни. И все вместе они однажды заставят помутиться его собственный рассудок.

- Ася, - девушка вздрогнула от звука его голоса и обернулась. Испугавшись, что она надумала сделать с собой то, о чем даже думать грешно, Александр подошел едва не на цыпочках и, обняв ее за плечи, увел снова в дом, так медленно и осторожно, словно боялся, что она вновь может вспылить. Но вспышка уже миновала, и Ася снова стала покорной. – Пойдем к тебе в комнату, здесь ты можешь простудиться. – В коридоре он, впрочем, немедленно выпустил ее из объятий, понимая, что это ее вряд ли успокоит. - Ты, верно, обижена, что к тебе относятся как к больной. И я тебя, честное слово, понимаю! – Александр постарался вложить в эти слова всю свою искренность. – Эта поездка… Конечно же, ни о каком свадебном путешествии не может идти и речи. Не стоило даже пытаться очаровать тебя подобным предложением, не до того теперь… - Александр путался в словах и мыслях, выискивая правильные и нужные, способные хоть как-то успокоить ее. Объяснить, что все это вовсе не то, о чем она могла подумать. – Никакого Парижа, Ася. Все вместе с доктором Дюпре мы хотели предложить тебе лишь поездку на воды, в Пятигорск. Говорят, сейчас он сильно изменился. А воды Елизаветинского источника лечат любые болезни. Поедем?

 Отправлено: 25.04.12 23:24. Заголовок: Уединение Агнии оказ..

Уединение Агнии оказалось нарушено достаточно быстро. Впрочем, она и не предполагала обратного. Разве они хоть когда-нибудь оставят ее в покое? Они – все. Ведь, сказать по правде, в эту минуту ей было неприятно любое общество, не только Федора, который только что возник в дверях террасы, но даже мадам Навроцкой, доктора Дюпре. Ведь все они по разным причинам и разными способами преследовали лишь одну цель – добиться того, чтобы она, Агния, делала лишь то, чего от нее хотят. Впрочем, чему же удивляться. Подобная модель поведения, а именно – подчиняться, не раздумывая, вкладывалась в ее сознание с того момента, как она стала осмысленно воспринимать действительность. Вначале следовало подчиняться маменьке и Валерию, далее – им на смену пришел муж и его семья, также непременно необходимо было прислушиваться к советам людей из их окружения, того же доктора Дюпре… Все-все вокруг всегда лучше, чем сама Ася знали, что для нее будет наиболее предпочтительно в каждый конкретный момент ее жизни. И прежде, да и теперь, когда кто-либо интересовался ее мнением по поводу какого-нибудь события или персоны, Ася частенько терялась, потому что этого самого мнения вроде как бы и вовсе не существовало. Его заменяла чужая воля и чужие решения, которые она принимала как должное. Поэтому теперь, настороженно наблюдая за тем, как Федор мучительно выискивает доводы, желая убедить ее согласиться на поездку, мысль о которой вызвала столь резкое неприятие и реакцию, что верно, испугала всех, кто стал ее очевидцем, Агния думала лишь о том, что стоит за нынешним поведением Федора? Почему он теперь вдруг взялся ее так истово уговаривать в необходимости этой поездки? И что будет, если она все-таки откажется? Размышляя об этом, понимая, что все равно никогда не сможет задать всех интересующих ее вопросов, Агния слушала мужа молча. Так что, когда изложив все свои доводы, Федор тоже замолчал, в комнате повисла долгая пауза, нарушаемая лишь тиканьем часов. Агния стояла, отвернувшись к окну, но буквально спиной чувствовала его напряженный и выжидающий взгляд. Но отвечать не торопилась, тем более в голове ее отчего-то все крутились слова мужа о том, что ее считают больной. Сказано это было как бы между прочим. Но Асе вдруг почудился в них какой-то новый, скрытый – и весьма зловещий для нее смысл. Что, если речь идет не о физической болезни, от которой она, кстати, чувствует себя уже почти оправившейся, но о… душевной?! Что и говорить, любому стороннему наблюдателю, мало знающему Агнию и не слишком вдающемуся в ее переживания – иными словами, всем, кто ее сейчас окружает, ее поведение последних дней, действительно, могло показаться странным. Слишком странным… И кто знает, что за план мог в связи с этим родиться в привыкшем к изощренным извращениям холодном уме ее дражайшего супруга? Что, если ее отказ подчиниться его воле теперь – это лишь повод вслух заговорить о ее сумасшествии и тем самым дать ему возможность избавления от брачных уз, не принесших ничего, кроме разочарования – ведь даже ребенка она не смогла ему родить, и кто знает, сможет ли вообще в обозримом будущем? А что же тогда ожидает ее? Расторжение брака на неоспоримо законных основаниях и пожизненное пребывание в скорбном доме? В том, что Федор ни на минуту не усомнится перед тем, как поступить подобным образом, Агния была уверена больше чем на сто процентов. Потому окончательный исход ее умозаключений оказался вполне предсказуем.

- Что же, Пятигорск – значит, Пятигорск. Поступайте, как сочтете необходимым, полагаю, что мой голос в данном решении имеет лишь совещательную силу, - повернувшись к мужу, она устало посмотрела ему в лицо и улыбнулась. Надо сказать, довольно саркастически.