Отрезвление произошло сиюминутно. Разумеется, Александр хотел бы остаться, и уж, конечно, не мог себе этого позволить. В противоположном случае Ася мгновенно догадается обо всем – уж в постели-то она их с Федькой точно различит! Сразу узнает, что никакой он ей не муж. И что почувствует тогда? Наверняка, решит, что Александр просто использовал ее заблуждение в своих целях. А иной реакции от Аси он даже в нынешнем своем состоянии и представить себе не мог. И одно уже это вынуждало Александра отказать ей. Ведь если даже сам он не может придумать себе достаточно оправдания, то она уж точно не станет этого сделать.
Потому, вместо того чтобы ответить, Александр отрицательно помотал головой и приложил палец к губам Агнии.
- Не сегодня, дорогая. – Однако такого объяснения было явно недостаточно, чтобы уйти. Понимая это, в дополнение к словам, он взял руку Аси в свою, и поцеловал. – Спокойной ночи.
Мавру звать к Асе не пришлось. Выходя из комнаты и, обернувшись, чтобы еще раз на прощание взглянуть на спящую девушку, Навроцкий затем чуть не сбил ее с ног в дверях. И в том, что этого все-таки удалось избежать, его заслуги не было.
Чуть позже, готовясь ко сну, Александр вновь вернулся к своим прежним размышлениям о том, как лучше подготовить Асю к правде. Как, в конце концов, рассказать, что он не ее муж? И как она отнесется к подобному признанию после сегодняшнего вечера? Как ни крути, в ее глазах он все равно оказывался или подлецом, или предателем. Отказав сегодня, вероятно, он расстроил ее. Но, если бы и остался, Ася непременно возненавидела бы его позже. Ведь даже знание, что Александр вовсе не муж ей, а, следовательно, не имел права разделять с ней ночи, не является гарантией от того, чтобы Ася не простила ему этого отказа… А ведь остаться ему действительно хотелось! Отчаянные воспоминания об ее гладкой коже под его пальцами, о легком лавандовом аромате, исходившем от Асиных волос, буквально жгли Александра огнем. И как она просила его не уходить! Так мило и в то же время властно, как будто предъявляла на него свои права... Вытянувшись среди кромешной тьмы в собственной постели, Навроцкий пытался найти объяснение происходящему с ним. Казалось бы, ну, сколько еще можно вспоминать о столь кратком происшествии? Оказывается, практически до утра. Ведь именно тогда Александру только и удалось, наконец, уснуть.
Отправлено: 14.08.12 22:04. Заголовок: В течение всего этог..
В течение всего этого долгого вечера Мавра несколько раз украдкой заглядывала в приоткрытую дверь столовой, наблюдая за тем, как трапезничают ее господа. «Украдкой» - это оттого, что, еще когда Мавра только накрывала на стол, приняв на себя и эту обязанность, покуда в их доме не прибавится слуг, Федор Денисович специально предупредил ее, чтобы во время их с Агнией Сергеевной ужина никто их не беспокоил. Спрашивать, почему, прожив уже порядком времени в его доме и изучив привычки и суровый нрав своего барина, Мавра, разумеется, не стала, лишь кивнула молча. И, едва только Агния Сергеевна вышла к столу, бесшумной мышью выскользнула вон. Но дверь в комнату специально закрыла не до конца, потому получила великолепную возможность наблюдать за тем, что там происходит, изредка на цыпочках прокрадываясь к своему наблюдательному пункту из кухни. Впрочем, вскоре убедилась, что, верно, могла бы и топать что твой слон. Все равно бы никто из господ не обратил на нее никакого внимания, будучи полностью поглощенными разговором между собой. Вернее, говорил-то как раз, преимущественно Федор Денисович, а Агния Сергеевна, голубушка, все больше молчала, да слушала. Но так только первое время. Потом и барыня, вроде, развеселилась, и до слуха Мавры даже стал доноситься ее смех. Сперва сдержанный, тихий, а потом – уже куда как веселее. Причину понять было нетрудно: не раз и не два за этот вечер Мавра видела в щелочку, как супруг подливает ей вина из графина. Да только понять не могла, зачем ему это надо – напоить бедняжку до полусмерти? «Не иначе, вновь чего над нею сделать непотребное задумал, стервец!»
Сказать, что Мавра осуждала Федора Денисовича за его извечное грубое и бессердечное отношение к жене – означало ничего не сказать. А картина жалко рыдающей в разворошенной постели Агнии Сергеевны в их с барином первую ночь после свадьбы до сих пор стояла перед мысленным взором горничной. Да что там говорить, несчастливое это было супружество! И хотя с тех пор, как барыня ребеночка своего выкинула, Федор Денисович, вроде как присмирел, Мавра все равно до конца готова была спорить, что никогда ему не измениться в лучшую сторону.
- Черного кобеля не отмоешь добела! – упрямо твердила она собственному мужу буквально вчера, перед сном, когда Степан Евсеевич что-то вдруг заговорил про то, что, хозяин их, дескать, к супруге своей помягчел изрядно последнее время. – Ни за что не поверю, не говори мне даже! Не тот он человек. Вот брат его – иное дело!
Брата Федора Денисовича Мавре, с тех пор, как их со Степаном взяли служить в городской дом барыни Марии Дмитриевны, правда, видеть доводилось дай бог памяти раза два, но и тогда меньший из барчуков показался ей куда приветливее, да добрее того, которого принято было считать старшим. Степан же и столько Александра Денисовича не видал, потому вовсе утверждать ничего не должен был, да только пытался, отчего Мавра с ним вчера здорово даже поругалась, но осталась при своем мнении. И сегодня вновь во всем видела ему подтверждение. Да разве стал бы хороший да добрый муж свою жёнку так вином поить, без какого скабрезного умысла?!
Дождавшись, пока нестройный смех и голоса в гостиной, а потом и на лестнице смолкнут у себя в кухне, просидев там мрачнее тучи еще какое-то время, Мавра решила, что пора подняться наверх и ей. Зайдет, да посмотрит, что там. Скажет, если чего, что пришла барыню ко сну переодеть. Влетит от Федора Денисовича – да и пускай! Все одно, в этом состоянии он ничего наутро не вспомнит. А Асеньке Сергеевне, глядишь, польза будет. И каково же было Маврино удивление, когда, ожидая застать сцену, вроде той, что не раз уж доводилось видеть прежде, она, едва не столкнувшись с барином в дверях спальни его жены, вдруг увидела и услышала, как мирно лежащая поверх шелкового покрывала барыня умоляет мужа не уходить, а он не согласился! Сказал, что спать пора! А потом, мельком взглянув на Мавру, прижавшуюся от неожиданности спиной к стенке, ни слова ей не сказав, кивнул и прошел мимо, скрывшись через минуту за дверью своей комнаты.
Постояв еще немного, Мавра метнулась к кровати, с которой в это самое мгновение неловко пыталась подняться Агния Сергеевна.
- Господь с вами, матушка! Куда вы собрались-то! – увещевала она ее, пытаясь удержать на месте, не хватало еще, чтобы упала да зашиблась!
- К нему! Пусти-ии! К нему хочу пойти!
- Да куда ж «к нему», матушка, ты ж пьяна совсем, голубка! После пойдешь, завтра! А теперь переодену тебя, да спать надо! – твердила Мавра, удерживая ее, сколько хватало сил и, поражаясь, что их так много осталось еще у Агнии Сергеевны. Впрочем, запал ее быстро иссяк. И вскоре барыня повисла у нее на плече, словно тряпичный петрушка, которого стащил с руки кукольник. – Ну, вот и слава богу! – вздохнув с облегчением, женщина уложила немедленно заснувшую свою хозяйку на кровать и принялась неторопливо развязывать шнуровку корсажа ее платья, намереваясь осуществить свой замысел, высказанный минуту тому назад, одновременно также думая о том, что надобно потом еще не забыть принести сюда, да и поставить на прикроватную тумочку стакан, да графин воды побольше. Знамо дело, с утра ой, как пригодится!
Проснувшись, Навроцкий начал пытаться вспоминать события вчерашнего дня. Выходило тяжко, так как вспоминал он обычно головой, а она у него в этот час сильно болела. После некоторых усилий вчерашние события все же выстроились в памяти в четком хронологическом порядке. Сначала был рассвет, потом шашлык, затем была спасательная операция, приход благодарного отца… В этот-то момент они с Асей и вступили на дурную дорожку. Мысль о жене брата вызвала у Навроцкого новый приступ боли, но уже душевного свойства. Если он чувствовал себя настолько дурно, то каково же будет ей? Ведь и выпил он гораздо меньше, да и физически был куда крепче. «Если не считать попыток склонить к пьянству, то ей не в чем меня упрекнуть», - успокаивал себя Сашка, вспоминая, что вчера у них, кроме ног, все шло очень хорошо. Эти воспоминания принесли приятное чувство и расслабление, и можно было бы остаться в постели еще немножко, четверть часа, не больше, но очень хотелось пить. Выцарапавшись из кровати, Александр первым делом направился на кухню, где, невзирая на недоумение Мавры, начал пить воду, прямо из носика чайника.
- Вода такая вкусная, Мавруша! – ничуть не стыдясь той пропасти, в которую, должно быть, оказался низвергнут в ее глазах, Александр снова присосался в живительному источнику.
- Ты и Агнии Сергеевне водички в комнату отнеси, - Марфа обиженно на него воззрилась, будто оказалась оскорблена в лучших чувствах, - а еще лучше поищи-ка рассольчику, пока она не проснулась. – Поняв, что о водичке Мавра уже позаботилась, Александр решил включить новый пункт в список лекарств от похмелья.- Рассол-то хоть найдется в этом доме? Лучше всего капустного… Ну лимон-то с медом тут точно есть! Лимон выжми и ложку меда туда добавь. Да проследи, смотри, чтобы Агния Сергеевна все-все выпила, до последней капельки. – Навроцкий уже начинал раздражаться. Мавра, которая обычно бывала весьма активна и разговорчива, в его присутствии отчего-то становилась что тот немой мальчик. Только пялилась на него своими глазищами, как на дьявольское отродье. И чем он ей так не угодил?
Мавра, тем временем, достала откуда-то лимон и стала выдавливать из него в белую фарфоровую плошку сок. «Ну и ручищи у нее!» - с смешанными чувствами отметил про себя Александр. И потому со смешанными, что буквально кожей чувствовал, как, на самом деле, жаждет эта грозная тетка влепить ему звонкую затрещину.
- И, кстати, мне того же. – Сложно было совладать с желанием немного поддразнить ее. – Пожалуйста! – Добавил Сашка волшебное слово, когда увидел ее взгляд в отражении полированного подноса. Это, возможно, спасло ему жизнь, потому что в том нечетком облике, кроме взгляда, он слишком явственно увидел шевелящихся на голове Мавры змей. «Чур меня! Бесовщина какая!» - Александр мотнул головой и, схватив поднос в руки, водрузил на него оба стакана с лимонным соком, на всякий случай сразу отходя в сторонку.
- Сам отнесу. Теперь бы на завтрак чего-нибудь… полегче. – Отдал он последние указания и пошел спасать Асеньку от неминуемой похмельной гибели.
Отправлено: 25.08.12 21:54. Заголовок: На самом деле, к том..
На самом деле, к тому моменту, когда кто-то осторожно постучал в дверь ее спальни, Ася уже не спала. Но и не бодрствовала. Ибо называть словом «бодрствование» ее нынешнее состояние, пожалуй, было бы истинным кощунством. Ведь ни бодрости, ни радости от наступившего дня – с того самого момента, как примерно тому полчаса назад проснулась, она не испытывала даже в малой степени. Напротив, чем больше проходило с момента пробуждения, тем хуже, казалось, ей становилось. И мадам Навроцкая, которая, будучи дамой исключительно приличной, совершенно не улавливала причинно-следственной связи между своими вчерашними подвигами во славу Бахуса и нынешним состоянием, совершенно не могла понять, что с нею творится. Ужасно болела голова, но вовсе не так, как при изредка случающихся с нею припадках мигрени. Та боль, обычно, гнездилась где-то в области виска, пульсировала, жгла – нынешняя заполняла, казалось, всю голову, плескалась внутри нее мутной волной, давила на мозг, который отчаянно посылал своей владелице сигналы бедствия, а она не знала, что ей делать. Ибо не имела сил даже поднять эту тяжелую, не свою будто, голову от подушки, привстать, потянувшись за колокольчиком, которым, обычно, призывала Мавру. А если учитывать, что от каждого движения «муть» внутри черепной коробки еще и приходила в движение, провоцируя жесточайшие приступы дурноты... Короче, шевелиться явно не стоило. И бедная Ася все это время, действительно, пролежала практически без движения, словно была парализована. Но вот, наконец, кто-то в доме вспомнил о ее существовании. Убежденная в том, что это Мавра, мадам Навроцкая все же рискнула чуть приподнять голову и простонала:
- Входи! – тотчас же вновь со стоном роняя себя в подушки. – Зачем ты так громко стучишь? У меня страшно болит голова! – добавила она через секунду, не открывая глаз. Но «Мавра» почему-то молчала, ничего не говоря ей в ответ. Приоткрыв один глаз, чтобы узнать причину такой сдержанности у обычно разговорчивой служанки, Ася увидела подле себя мужа, который, хотя тоже выглядел не слишком довольным жизнью, но при этом был уже чисто выбрит и полностью одет. В руках Федор, точно вышколенный английский батлер, держал серебряный поднос, на котором красовались два высоких стакана с какой-то странного вида мутноватой жидкостью.
- Что это? – девушка попыталась указать на интересующие ее предметы сервировки взглядом, но даже от шевеления мышц глазных яблок головная боль накинулась на нее с новой силой. – Господи! Да что же это такое со мной происходит?
Отправлено: 18.09.12 23:50. Заголовок: - Расплата за вчераш..
- Расплата за вчерашний вечер. – Александр опустился на край кровати и со всеми возможными предосторожностями помог сесть в кровати Асе.
- А это, - Навроцкий указал на стаканы с лимонным соком, - наше лекарство. – Агния глядела на него с сомнением. – Или ты думаешь, что я в довершение всего решил отравить тебя еще раз? – Чтобы развеять сомнения, читающееся в ее взгляде, Александр взял с подноса один из стаканов и разом опрокинул в себя его содержимое. Да еще и изобразил при этом человека, довольного своей судьбой, чувствуя себя в то же самое время одним из Борджиа, по ошибке выпившим яд из кубка своей очередной жертвы. Ибо в первые мгновения после этого стало только хуже, так что по лицу мужчины прошла невольная судорога, зато головная боль отступила и в мозгах чуть просветлело. Всего через несколько секунд после принятия «лекарства» Сашка уже почти чувствовал себя человеком, а вот Ася все еще медлила.
- Поверь, милая, хуже тебе уже не будет. - Уговоры на Асю не действовали, правда, Навроцкий допускал, что она просто не совсем в состоянии быстро соображать и осознавать то, то он ей пытается втолковать. И виной этому снова был лишь он сам: довел умную девушку до состояния совершенного отупения. – Выпей! – В свой последний приказ он постарался вложить все обаяние, на которое только был способен.
Если интуиция его не подводит, то накануне вечером, после того. как Александр оставил ее, Ася тоже заснула далеко не сразу. Да и тот факт, что она попросила его остаться, был явным подтверждением предположению, что он отнюдь не был ей так уж противен. И потому, верно, это воспоминание стало ему едва ли ни лучшим средством от головной боли, чем лимонный сок. Кроме того, его обаяние, хоть и изрядно потрепанное, кажется, продолжало воздействовать на Агнию даже теперь. А иначе с чего бы это вдруг она все-таки согласилась принять из его рук стакан с кисло-сладким пойлом?
- Вчера мы выпили за все, кроме здоровья. За это нам нынче и кара небесная. Так что нужно немедленно исправлять вчерашнюю оплошность.
Отправлено: 19.09.12 22:50. Заголовок: - Я ничего не думаю..
- Я ничего не думаю. Я вообще сейчас думать не могу от головной боли, - простонала Ася, сильнее вжимаясь затылком в подушку: почему-то именно такое, не слишком естественное положение – с несколько запрокинутой назад головой, приносило ей облегчение.
Оптимизма мужа, относительно того, что хуже быть уже не может, она не разделяла. И потому с известной степенью недоверия наблюдала за тем, как он выпивает одну из порции принесенного с собою антипохмельного зелья. «Антипохмельного?!» - мысль, отколовшаяся мелким, острым осколком от стопудовой глыбы, заполнившей своей неподъемной тяжестью Асину голову, немедленно отозвалась изнутри болезненным толчком в темя. Так это, что – выходит, у нее похмелье?! Господи, стыд-то какой!
Отразившийся в ее взгляде ужас осознания глубины собственного падения Федор, должно быть, истолковал по-своему, продолжая убеждать, что от напитка ей станет лучше и упрашивая сделать хотя бы глоток. Хотя, наверное, даже если бы это действительно был яд, Ася с радостью осушила бы до дна весь стакан, лишь бы не чувствовать безграничного унижения от всей этой позорной ситуации. А еще хуже было то, что она совсем ничего не помнила про вчерашний вечер... Что она говорила, что делала? Ведь, все это видел Федор, а значит, теперь у него появится дополнительный повод для насмешек над нею. И неважно, что в последнее время он ведет себя мягче обычного – все равно! Украдкой покосившись на мужа, который по-прежнему сидел подле нее на краешке постели, Ася ожидала увидеть на его лице то самое презрительное выражение, с которым он, обычно, обращался к ней, когда бывал недоволен ее поведением... Иными словами, практически всегда... Однако, как ни странно, Федор улыбался – и даже отнюдь не саркастически, а как-то необычно по-доброму, словно прекрасно понимал Асино состояние, но ничуть ее за это не осуждал. Последняя реплика его и вовсе была удивительна. Разве есть ему дело до Асиного здоровья? Впрочем, спросить это вслух она бы не решилась даже у этого «необычного» Федора...
- За наше здоровье, - эхом откликнулась она, принимая из его рук стакан с напитком и, зажмурившись, выпивая его, ожидая ощутить нечто совершенно тошнотворное. Но нет. Напиток был, конечно, кислым, но вовсе не противным. – А это лучше, чем я думала. Я бы, пожалуй, даже еще выпила... не сейчас, потом – когда-нибудь! – добавила она в ответ на ухмылку, мелькнувшую по губам Федора вслед за удивлением в его глазах.
Окончательное облегчение наступило не сразу, хрупкому организму Агнии избыток алкогольного яда, видимо, успел навредить больше, чем более привычному к подобным эскападам организму майора Навроцкого. Но головная боль отступила довольно быстро. И потому Ася, которая вскоре после этого вновь уснула – но уже более легким и спокойным сном, чем ночью. Проснулась же ближе к вечеру. И, бросив взгляд в окно, заметила, что погода за эти несколько часов успела как следует испортиться: стекла вовсю поливал дождь. Мавра, явившаяся на ее зов, помогая умыться и одеться, сказала, что начался он еще в обед.
- А который же теперь час?
- Так почти семь пополудни, матушка! – ответила та. – Поспали, так поспали, Агния Сергеевна! Ну да ничего, абы на здоровье!
- Да уж... – тихо проговорила Ася, отчего-то припоминая слова мужа относительно того, что следует выпить за здоровье. Так ведь оно и вышло! – Скажи, Мавра, а где теперь Федор Денисович?
- У себя, поди, в спальне. Где ж им еще быть-то? Здесь – не то, что в Петербурге дом, не разгуляешься!.. Вы-то к нему все вчера просились, барыня! – усмехнулась она, помолчав.
- Я – что?! Просилась к мужу?!
- Просились, Агния Сергеевна! Еще как! А я не пустила, а теперь вот думаю, а может, зря...
- Глупости говоришь! – внезапно рассердилась Ася, услышав. А может, придумав себе в словах Мавры некоторую иронию. – Быть того не могло!
- Не могло, да было! – упрямо повторила служанка, подхватывая фарфоровый кувшин и таз с использованной водой для умывания барыни и быстро исчезая из комнаты.
Ася же еще долго не могла прийти в себя. Выходит, ее опасения насчет вчерашнего вечера имеют под собой определенные основания. Ужасно хотелось снова позвать к себе Мавру и расспросить все-все мельчайшие подробности, но это было бы уже совсем унизительно – выяснять подробности «вчерашнего» у прислуги... Оставался еще Федор, но этот вариант представлялся едва ли лучшим. И все же любопытство победило. Спустя еще примерно четверть часа, Ася осторожно постучалась в комнату мужа. Он откликнулся, разрешая войти. По всей видимости, Федор тоже еще не совсем пришел в себя, потому, несмотря на то, что вкочил ей навстречу из кресла, на подлокотнике которого лежала перевернутая корешком вверх раскрытая книга, вид имел несколько сонный.
- Погода испортилась... – сказала Ася, чтобы просто что-нибудь сказать и прервать образовавшееся между ними молчание – Федор явно не понимал, для чего она пришла и потому смотрел выжидающе. – Я... мне стало скучно одной, не возражаешь, если я посижу здесь? – легкий кивок и пожатие плечами, вероятно, означали согласие. Присев в его кресло, Агния взяла с подлокотника книгу и взглянула на обложку:
- «Le Dernier Jour d’un condamné»,* месье Гюго... какое странное название. Никогда прежде не читала этого романа. Это что-то готическое?
___________________________
*«Последний день осуждённого» (фр. Le Dernier Jour d’un condamné) — повесть французского писателя Виктора Гюго, опубликованная в 1829 году.
Отправлено: 14.11.12 19:54. Заголовок: Когда Ася вошла в ег..
Когда Ася вошла в его комнату, Александр спал, убаюканный равномерным шумом дождя, который отчего-то особенно уютно стучал в этот вечер по окнам. Немало тому способствовала и книжка, которая, вероятно, должна была поразить читателя своим драматизмом, но у него от всех этих трагедийных рассуждений вскоре, напротив, начало от скуки сводить челюсть. Верно, поэтому вскоре, как-то незаметно для самого себя, Александр опустил книжку на подлокотник, да и уснул себе благополучно. Теперь же, с трудом понимая, где он и какое теперь время суток, все еще не в силах сбросить с себя остатки сна – как назло, весьма неприличного и дополнительно смущавшего тем, что именно Ася почему-то была одним из его главных действующих лиц, Сашка, наверное, минуты три тупо пялился на стоящую перед ним невестку и силился понять, чего она от него хочет. «Уж не того ли, что и вчера?» – так и напрашивался крамольный вопрос, но он стойко прогонял его прочь из головы, пытаясь сконцентрироваться на более обыденных вещах. Например, с чего именно вдруг только что вскочил из кресла, будто кипятком ошпаренный и стоит теперь перед Асей, наподобие каменного изваяния?
Вполне осознавая глупость своего поведения, но еще не вполне понимая спросонья, что нужно сделать, чтобы положение исправить, Александр ухмыльнулся этой внезапно напавшей на него тупости. Ася, заметив странности в поведении своего собеседника, уже и сама, волнуясь, но мужественно стараясь исправить неловкость момента, уселась в кресло, в котором он только что спал, и завела беседу о книге, а он даже не помнил, на чем там остановился. Шагнув вперед, Александр хотел было взять книжку из Асиных рук, надеясь, что мимолетный взгляд в текст поможет вспомнить хотя бы что-то, кроме ощущения беспросветной скуки, но тут его ноги – в прямом смысле этого слова подкосились, и Навроцкий тяжело рухнул на второй подлокотник. Ася испуганно вжалась в спинку кресла.
- Да скука смертная! – В сердцах проговорил он в ответ на ее вопрос, после чего-таки отобрал свое чтиво и небрежно зашвырнул его на стол.
- Настолько, что уснул я в этом кресле. Еще и ногу при этом отсидел, аж вся иголками пошла. – Морщась, он растирал рукою голень, которую, к счастью, колоть постепенно переставало. Оправившись от неприятных ощущений полностью и оценив весь комизм произошедшего, Александр вдруг пришел в веселое расположение духа. – А что ты так испугалась-то? Ась, съем я тебя что ли? – Очень хотелось подколоть ее, припомнив, что вчера-то Асенька, кажется, боялась его существенно меньше, но Сашка смолчал. В конце концов, имела на это право, все-таки он ей муж, а не абы кто.
Отправлено: 17.11.12 01:11. Заголовок: По всей видимости, н..
По всей видимости, надеясь при помощи иронии несколько сгладить внезапно возникшую между ними неловкость, на самом деле, Федор лишь усилил Асино смущение и досаду на самое себя. Она повела себя глупо. Вдвойне глупо – первый раз, когда испугалась, а второй – когда позволила ему это заметить. Впрочем, следовало признать, что подобной реакции на то, что Федор, с самого момента возвращения в Петербург словно бы намеренно державшийся несколько на расстоянии, вдруг вздумал настолько решительно его снова сократить, мадам Навроцкая от себя тоже не ожидала. Ведь в последнее время их отношения стали гораздо теплее, чем сразу после свадьбы. И Ася порой ловила себя на том, что общество супруга ей приятно. Более того, иногда она даже его искала, как, например, сегодня, когда сама пришла в комнату Федора. В Петербурге подобного даже невозможно было представить… Однако вот – всего одно мгновение, и Ася вновь осознала, что глубинный страх перед мужем, который, как она иногда начинала надеяться, был ею полностью изжит, никуда не делся. Просто спрятался глубже – чтобы являть себя подобным нелепым образом и в самый неподходящий момент.
- Это от неожиданности, - она взглянула на него, вначале несколько виновато, словно бы извиняясь, потом более уверенно. А при виде того, какую забавную физиономию Федор скорчил, потирая отсиженную во сне ногу, даже позволила себе немного сарказма. – Ну, полноте, господин Навроцкий, не отвалится, право! – усмехнувшись, Ася встала, подошла к столу и взяла многострадальный томик Гюго, аккуратно разглаживая замявшиеся от небрежного броска странички. – Значит, скучная? Тогда, если не возражаете, я возьму ее себе… В качестве снотворного, - добавила она с невозмутимым видом. Федор кивнул и снова улыбнулся.
Среди прочих предметов, в некотором беспорядке разбросанных и расставленных на его столе, внимание Агнии вскоре привлек скромных размеров парный детский портрет. Бережно взяв в руки хрупкую рамку, мадам Навроцкая поднесла ее поближе к глазам, чтобы лучше рассмотреть изображенные там лица мальчиков лет десяти, похожих между собой, словно две капли воды.
- Это ведь ты и твой брат? – обернувшись, Агния взглянула на мужа, невольно замечая, как веселье, которым до того искрился его взгляд, буквально за секунду сменилось выражением напряженного внимания.
О том, что в семье Навроцких несколько лет тому назад произошла крупная размолвка, результатом которой стало то, что младшему из близнецов, если и не отказали от дома в открытую, то были не слишком рады его в нем присутствию, Ася слышала еще до свадьбы. Всех подробностей той давней истории она, конечно, не знала. Расспрашивать Марию Дмитриевну было неловко, а с мужем они тогда не обсуждали ничего, кроме общих повседневных тем. Однако теперь Ася почему-то почувствовала, что, возможно, у нее появится, наконец, шанс хотя бы немного удовлетворить собственное любопытство на этот счет.
- Саша… Его же зовут Александр? Мария Дмитриевна говорила, что он теперь где-то на Кавказе. Мне кажется, она очень тревожится о нем, хотя старается этого не показывать. Поэтому дополнительно беспокоить ее разговорами на эту тему я не хотела. Так расскажи мне ты, каков он, твой брат? Что любит, чем, кроме внешности вы похожи? Чем отличаетесь? - Федор молчал, глядя куда-то мимо нее и, ободренная, что он не оборвал ее расспросов в первую же минуту, когда она осмелилась заговорить на эту тему, Ася продолжила. – Я знаю, что у вас… сложные отношения. Но когда Александр вернется, мне ведь придется с ним как-то общаться…
Отправлено: 07.01.13 23:14. Заголовок: Упоминание о брате и..
Упоминание о брате из уст Аси застало его врасплох. То есть, конечно же, Александр отдавал себе отчет, что речь идет вовсе не о Федьке, а о нем самом. Понимал это, но все равно был изрядно удивлен и даже встревожен тем, насколько, оказывается, глубоко успел вжиться в чужую роль. Но гораздо больше тревожило другое: почему она его вообще об этом спросила? И зачем, спрашивается, сам он притащил с собой сюда этот портрет? Что за глупая ребяческая сентиментальность! Да даже если и взял – расстаться с привычной вещицей бывает не так просто, - для чего выставил на всеобщее обозрение, неужели не мог, например, просто хранить его в ящике стола?
Ася, тем временем, продолжала сыпать все новыми вопросами, которые Александр теперь выслушивал крайне внимательно, взвешивая и осмысливая каждое вновь сказанное слово. Упоминая его по имени, она сказала «Саша», отчего? И это притом, что даже мужа своего все чаще величала полным именем, никакой тебе теплоты и любезности – а тут вдруг «Саша»… Но затем сразу же исправилась. Опять же, почему? Неужели догадывается, что перед ней не тот брат? Потом вдруг заговорила о матери. Собственно, Александр и не сомневался, что любим ею, несмотря ни на что, но, спору нет, услышать дополнительное подтверждение этому было все равно приятно. Последовавшая далее просьба вновь поставила Навроцкого в тупик: что именно он мог ей о себе рассказать? Одно утешало: по всей видимости, никто из домашних в этом смысле его не опередил, а значит, сравнивать его рассказ – каким бы он ни был, Асе будет не с чем.
Но не успел Александр этому порадоваться, как она уже подкинула ему новую задачку, от которой буквально захватило дух – как раз тогда, когда принялась объяснять причины своего любопытства. Когда вся эта афера закончится, им действительно «придется как-то общаться», точнее не выразишься. Да, если все пройдет благополучно, после их возвращения в Петербург, Александр вновь уедет на службу, потом Ася, наконец, «узнает», что ее муж погиб. Еще через некоторое время он вновь сможет приехать к матери – уже под своим именем, и вновь познакомиться с нею уже как с невесткой. Только вот если еще вначале вероятность того, что все это пройдет гладко, казалась ему небольшой, то теперь Навроцкий с каждой минутой все более убеждался, что проявил себя совершенным идиотом, когда, в конце концов, таки на это понадеялся.
С другой стороны, в настоящий момент все было еще не так уж и плохо. Сейчас Ася ни в чем не сомневается – остальное лишь фантазии, потому у него есть целых два способа отреагировать на ее слова. Первый более простой – прикинуться разгневанным ее любопытством, прогнать прочь, и тогда она вряд ли спросит его о чем-то вновь. Другой – все-таки что-то рассказать, и тем самым допустить ее в свою жизнь уже сейчас. По крайней мере, попытавшись хоть как-то уменьшить этим глыбы нагроможденной между ними лжи. На тот случай, если все раскроется, возможно, именно эта попытка добавить немного правды поможет ему добиться понимания – если Александр, в самом деле, рассчитывает на общение с Асей в будущем.
- Саша… - собственное имя вновь показалось чужим, - мы действительно очень похожи. – Он замолчал, размышляя, как продолжить начатый рассказ. Аська забилась в кресло и сидело тихо, как мышка, словно боялась спугнуть его откровенность.
- Однажды он неудачно влюбился – в актрису. Восторгов у семьи этот факт, ясное дело, не вызвал. Особенно после того, как Сашка заявил, что намерен на ней жениться. Мама тогда рассердилась настолько, что, кажется, даже сгоряча прокляла его … Надо сказать, ничего из этих грандиозных планов так и не вышло, не желая ломать ему жизнь, возлюбленная однажды просто оставила его – уехала из Петербурга. Мама ликовала, надеясь вновь принять в лоно семьи блудного сына, но тот, не меньший упрямец, чем я сам, возвращаться к нам не стремился. Особенно после того, как узнал, что на девушку с нашей стороны было оказано некоторое давление. Так с тех пор все и длится, по сей день. – то, что Александр намеренно не стал сильно распространяться о роли брата во всей этой истории, казалось ему правильным. Тогда думалось, окажись он на месте брата, никогда бы не встал против него в подобной ситуации. Может, и не был бы счастлив такому повороту – но палки в колеса бы не вставлял. Теперь, через несколько лет, после всего, что видел и пережил, уверенность в этом казалась уже не столь незыблемой.
Отправлено: 12.01.13 21:38. Заголовок: - О! – только и смог..
- О! – только и смогла выговорить Агния в ответ на столь неожиданно откровенный, а главное – подробный рассказ там, где ожидала лишь кратких пояснений, да и то в том случае, если Федор, обозлившись на внезапно открывшееся чрезмерное любопытство благоверной, не отправит ее восвояси. И видит бог, такая реакция удивила бы мадам Навроцкую гораздо меньше, чем нынешнее его затянувшееся благодушие, по поводу которого она уже и не знала, что думать. Хотя и находила для себя приятным, чего скрывать. Таким Федора она, пожалуй, смогла бы терпеть возле себя и дальше. – И вы даже ни разу не попытались помириться?
История Александра Навроцкого изрядно взволновала Асю своим трагическим романтизмом – было в ней что-то от любимых ею в юности романов Вальтера Скотта, поэтому мадам Навроцкая все же осмелилась задать мужу еще один вопрос, хотя было немного боязно, что роль заботливого пи понимающего супруга прискучит ему быстрее, чем желание отвечать на них. Но Федор, как ни странно, и на этот раз проявил достаточно терпения: нет, не пытались, хотя окончательного разрыва между ними и не происходило, потому вполне возможно, что Саша однажды вернется в отчий дом и никто ему в этом препятствовать не станет. Особенно теперь, когда все это уже, считай, быльем поросло.
- И в этом случае я тоже буду очень рада с ним познакомиться! – окончательно осмелев, улыбнулась Агния, но тотчас же осеклась в своем веселье, заметив короткий, острый взгляд Федора, в котором ей вновь почудилось неудовольствие. – Конечно, если это будет удобно, - добавила она тихо, опуская взгляд и отходя к окну, в которое по-прежнему продолжал колотить каплями дождь, хотя уже гораздо реже
– Кажется, рассеивается? Если погода наладится, вечером, быть может, отправимся в летний театр? Забыла рассказать! Третьего дня – ты тогда был занят поисками дома, я приказала отвезти меня к какому-нибудь источнику, хотелось посмотреть, как это выглядит. Там же свела знакомство с некоторыми дамами из отдыхающего здесь общества. Так вот мне сказали, что здесь есть летний театр! И что там дают забавные водевили. Я знаю, ты не очень любишь все это, но для разнообразия… или можно пойти в гости.
Агния обернулась к супругу и, прочтя на его лице некоторую заинтересованность, вновь оживилась, рассказывая:
– Одна из моих новых «водяных» знакомых, она не из столицы, москвичка, так что мы не могли быть знакомы раньше, - «… к счастью», - оказалась настолько мила, что уже пригласила нас к себе. Она давно вдова, а здесь уже почти год от чего-то лечит свою младшую дочь и периодически устраивает для нее развлечения в виде музыкальных вечеров. Сказала, что будет рада новым лицам в своем салоне. Я не торопилась принимать приглашение, отделалась общими любезными фразами, но если ты не против, могла бы ей написать…
Отправлено: 24.03.13 13:42. Заголовок: - Ась, это же не дет..
- Ась, это же не детские ссоры, чтобы можно было легко помириться. Только и ненавидеть мы друг друга не можем. – Наступил опять тот удобный момент в разговоре, когда Александр мог не бояться намеков и подозрений. Все, что он говорил, в точности мог повторить и его брат. Но Агния всегда была мастерицей ставить его в тупик, Поэтому даже теперь Александр никак не мог отвязаться от ощущения, будто бы она вкладывает в свои слова больший смысл, нежели очевидный. Впрочем, разговаривать с ней на этом поверхностном уровне было гораздо легче. Ведь, если бы он действительно был Федором, то ее намеки были бы ему непонятны, значит и ему следует делать вид, будто он ничего особенного не замечает. Александр задумчиво молчал, что можно было воспринять по-разному, но таким образом он передавал инициативу в ее руки. За время, проведенное вместе, он уже понял, что так гораздо проще - и пусть сама затем решает, куда дальше направить их беседу. Стоит лишь дать ей немножечко свободы. Благополучно воспользовалась она ею и теперь, принявшись вскоре рассказывать о своей недавней экскурсии к источнику. Надо же, а он и не знал, что она куда-то здесь ездила... «Интересно, много ли еще мне предстоит таких вот «открытий»?»
Все больше убеждаясь в том, что замкнутость невестки граничит со скрытностью, Александр чувствовал раздражение. Но вовсе не в ее адрес, а по-отношению к брату: и как только он умудрился настолько быстро превратить общительную женщину в испуганного зверька? Ведь, забываясь рядом с ним, Александром, она становилась очень легкой, любопытной и общительной молодой женщиной. Мысленно подводя черту в своих за ней наблюдениях, он со всей определенностью уже теперь мог сказать, что в Асе нет ни единого признака приписываемой ей черной меланхолии. И интересы ее ничем не отличаются от интересов обычной женщины. Более того, Ася была Александру приятней, чем большинство из них, так как обладала умением приспосабливаться к ситуации и к его желаниям. Вот как теперь, когда, заметив, что ему не очень-то нравятся многолюдные увеселения, сразу предложила развлечение менее масштабное. Однако идти на поводу у собственных желаний Александр не собирался. Асе необходимы новые знакомства, новые впечатления и ограждать ее от развлечений было бы преступлением.
- Напиши, Асенька, не сидеть же весь вечер дома - решающим оказалось то, что ее новая приятельница не могла знать их прежде, а значит, Александру можно было не бояться разоблачения.
Отправлено: 27.03.13 22:30. Заголовок: В отличие от домика,..
В отличие от домика, который супругам Навроцким удалось, арендовать на окраине, небольшой каменный особняк, к которому вечером следующего же дня доставил супругов Навроцких их экипаж, располагался на одной из улочек рядом с Пятигорским бульваром. Именно в этом, уже достаточно обжитом районе селилась наиболее респектабельная часть «водяного общества», к которой, несомненно, следовало отнести и графиню Волоцкую – ту самую новую знакомую Агнии Сергеевны, которой мадам Навроцкая и написала накануне вечером, заручившись всесторонней поддержкой своего супруга. Лёгкость, с которой этой поддержки ей удалось добиться, по-прежнему несколько удивляла Асю, впрочем, теперь уже гораздо меньше. Верно ведь говорят, что к хорошему быстро привыкаешь. Потому весь вечер накануне ее более занимали куда более логичные и закономерные для молодой женщины ее положения вещи: в чем именно пойти и как лучше подать себя, впервые появляясь в незнакомом обществе. Ведь, как ни удивительно это прозвучит, будучи во многих вещах человеком робким и застенчивым, оказываясь на людях, мадам Навроцкая чаще всего, напротив, будто бы раскрепощалась и становилась вполне уверенной в себе и светской особой. Эту особенность – еще в Петербурге, после того, как Ася блестяще организовала несколько приемов в их доме, в ней отметил даже Федор, поражаясь, отчего она не может оставаться такой наедине с ним. Тогда она ничего не ответила – да и как было бы возможно объяснить ему, что главная причина всего этого – он сам, без риска навлечь на свою голову новую порцию попреков в ущербности? Ныне же, когда отношения между ними стали будто бы меняться в лучшую сторону, и тема для подобных разговоров уже не возникает. Вот и сегодня, увидев ее, спустившуюся в их маленькую гостиную в полном парадном облачении – новом парижском платье, которое не успела «выгулять» даже в Петербурге, с изящной, но без лишней замысловатости прической, Федор посмотрел на нее с таким восхищением, что Ася невольно покраснела, смутившись. Однако совсем иным, чем бывало в его присутствии ранее, приятным смущением. Да и потом, когда ехали к Волоцкой, держался с нею так изысканно почтительно, что Ася всерьез готова была поверить в искренность его чувств. Да и перед кем бы ему теперь все это изображать, если в экипаже их сейчас только двое?
- А вот и наши долгожданные затворники! Cherie, а я уже подумала, что нам так и не суждено будет познакомиться с вами поближе! – мадам Волоцкая, моложавая блондинка, о возрасте которой можно было судить лишь по наличию у нее взрослой дочери, отделилась от группы гостей, которых развлекала до момента появления в ее салоне четы Навроцких. – Очаровательное платье! Очень вам к лицу! Как и ваш любезный супруг, - улыбнулась она, переводя взгляд на Федора Денисовича и в столь же игривом тоне предлагая Асе как можно быстрее представить его ей.
– И да не смутит вас некоторая простота наших обычаев, - это поспешное добавление потребовалось, верно, из-за того, что Лидия Антоновна успела заметить, как мимолетно переглянулись между собой Навроцкие. – В курортных местах, на лоне первозданной природы все мы немного дичаем… но иногда ведь так приятно чуть-чуть пошалить! И, кстати, Федор Денисович, все же, это совершенно непростительно, что вы столько времени прятали от нас вашу красавицу-жену. Полагаю, что вам даже следует назначить за это какой-нибудь штраф. Не бойтесь, ничего экстраординарного – нечто вроде фанта всего лишь. Например, спеть для нас под аккомпанемент моей дочери – о, она прекрасная пианистка! – какой-нибудь милый романс?
Увидев Асю спускающейся по лестнице их домика в новом, прежде не виденном им платье, Александр только и смог, что изумленно покачать головой:
- Что за очаровательное видение ко мне снизошло! – воскликнул он чуть позже. Вероятно, взгляд его по-прежнему был красноречивее всяких слов, потому что в ту же минуту Ася смущенно отвела глаза, и было в этом столько очаровательного кокетства, что Александр вдруг начал ухаживать за ней так, будто бы они были совершенно незнакомыми людьми. Необходимость скрывать свои истинные чувства в этот момент волновала его менее всего. Нет, конечно, он и в мыслях не держал возможности признаться, что занял место своего брата, но если бы Ася вдруг каким-то неведомым способом разгадала их бредовый замысел, отпираться бы не стал. Почему-то теперь казалось, будто бы он сумел бы объясниться с нею таким образом, чтобы она все поняла верно, и не держала бы на него обиды. Впрочем, даже в этом случае для окружающих он все равно должен был бы оставаться Федором, хочется этого или нет. Лишь вспомнив об этом своем неизбывном долге, Навроцкий окончательно пришел в себя и, протянув невестке руку, повел ее из дому, где у крыльца их уже дожидалась коляска с запряженными лошадьми.
Как и следовало ожидать, стоило лишь войти в гостиную мадам Волоцкой, как все взоры тотчас оказались обращены на них с Агнией. «Водяное общество» оказалось довольно тесным кружком, где все знают друг о друге уже столько, что к каждой новой фигуре невольно сразу же обращается повышенное внимание. И не то, чтобы Александр почувствовал себя здесь неким новым видом очень ценной блохи, которую рассматривает под лупой очень увлеченный своей находкой ученый, но сходство определенно имело место быть. Взглянув на Асю, и, встретившись с ней взглядом, в котором читалось почти тоже самое, Александр едва не усмехнулся. Но это смотрелось бы довольно странно, потому он лучезарно улыбнулся мадам Волоцкой и выдал ей подобающую по случаю знакомства порцию комплиментов.
- Но я же совершенно не умею петь! – попытка отговориться от назначенной «расплаты» потерпела полный крах. Лихо ухватив его под локоток, мадам Волоцкая с неожиданной легкостью потащила его вглубь гостиной следом за собой, одновременно перепоручив Агнию кому-то из своих знакомых господ. Увлекаемый, Александр еще пытался оглянуться, но Ася как-то быстро пропала из поля его зрения. Между тем, его уже представляли Волоцкой-младшей, которая, и верно, более походила на младшую сестру хозяйки вечера, чем на ее дочь. От того ли это казалось, что очень хорошо сохранилась сама мадам, или же просто девушка выглядела слишком взрослой для своих лет, Александр, вновь вынужденный рассыпаться в комплиментах – теперь уж перед барышней Анастасией, сообразить так и не успел. Впрочем, обе действительно были хороши. И еще одна радость: от исполнения романсов нынче вечером Навроцкому, в конечном счете, удалось отказаться. Но «перевертмейстером» для Анастасии, которую маменька вместо этого заставила музицировать для гостей, ему стать все же пришлось. Мадемуазель Волоцкая и впрямь оказалась хорошей пианисткой, однако Александр был не в силах оценить этого в полной мере, будучи напрочь лишен музыкального слуха. Но зато переворачивать странички нот умел совсем неплохо. Имея роман с актрисою, невозможно не овладеть некоторыми секретами ее мастерства. Оказавшись в привычной для себя, хотя и несколько забытой роли, Александр вдруг вновь вспомнил о той, про которую в последнее время думал отчего-то уже реже, нежели обычно. И, вероятно, дольше положенного засмотрелся на пианистку, которая, похоже, уже успела понять столь пристальное внимание к своей персоне не так, как следовало бы. И потому заглядывала ему в глаза с подозрительной мягкостью. Опомнившись, Навроцкий резко отвел от нее взгляд . И тотчас увидел кружащуюся в танце Асю, прелестно улыбающуюся какому-то разряженному в немыслимый костюм юнцу-кавалеру, который, в свою очередь, посматривал на его жену почти плотоядно . «Вот это да!» – мысленно возмутился Александр и чуть подвинулся в сторону, чтобы присмотреться к обстановке получше. Но тут интересующая его пара вновь уплыла и оказалась скрыта от его взора какой-то дородной дамой. Двинувшись еще, он по неловкости смахнул с пюпитра нотный альбом мадемуазель Анастасии. Музыка стихла, и Александр, успев заметить явное разочарование в глазах партнера Агнии, испытал весьма нелогичное раздражение и еще менее объяснимое желание сделать этому молодому наглецу в отместку какую-нибудь гадость. Встав на одно колено, он поднял ноты и с извинениями вновь протянул их юной Волоцкой, объясняя свою оплошность крайней степенью смущения ее красотой. Затем попросил отпустить его, и порозовевшая от удовольствия девушка, не заметив подвоха, сказала, что он может идти . Чем Александр немедленно и воспользовался , все еще кипя внутренним негодованием против молокососа, который при всем честном народе посмел обнимать его жену, да еще так на нее смотреть , пошел разыскивать Агнию, которая, между прочим, эту скверную ситуацию допустила. И это при живом-то муже!
Отправлено: 24.04.13 21:20. Заголовок: Обычаи в салоне Воло..
Обычаи в салоне Волоцких действительно удивляли Агнию. Однако лишь в самое первое время. Скоро все происходящее вокруг стало казаться ей очень милым: люди, обстановка, звучащая музыка. Люди вообще разговаривали здесь между собой и с нею с удивительной простотой и непринужденностью. Без всех этих надменных взглядов и бесконечного количества смыслов каждого слова и действия, которые постоянно следовало держать в уме, чтобы не запутаться и не прослыть «не комильфо». Всякому ведь известно, что нет ужаснее приговора, из тех, что могут постигнуть человека в столице и даже превратить его в род парии, с которым никто не захочет иметь ни дел, ни знакомства. И это притом, что в Петербурге вообще достаточно сложно по-настоящему войти в хорошее общество. Важны даже не просто семейные связи, но то, сколько поколений предков поддерживало их между собою до твоего появления на свет. И деньги, даже если их много, решают далеко не все. Здесь же Ася буквально за четверть часа свела знакомство с доброй половиной присутствующих, а остальных, кажется, очаровала даже без слов. Это было настолько необычно и приятно, что она как-то сразу погрузилась во всю эту веселую суету настолько, что даже забыла о том, что вообще-то пришла сюда не одна, а с мужем. Когда же вспомнила и с опаской стала искать Федора взглядом в толпе, то вскоре поняла, что ему, кажется, вовсе нет до нее дела. Слишком занятый общением с юной мадемуазель Волоцкой, муж даже не смотрел в ее сторону. Восприняв это вначале с облегчением, Агния вновь повернулась к своему нынешнему собеседнику, господину Рощину, видному московскому чиновнику и очень приятному человеку, делавшему ей столь изысканные и при этом ненатужные комплименты, что она даже уже почти перестала смущаться их количеству и почти поверила, что, в самом деле, такова, какой ее называют. Когда же она вновь взглянула туда, откуда звучала музыка – и туда, где все это время находился Федор, то внезапно поняла, что чувствует легкое раздражение из-за того, что он все еще там и по-прежнему разговаривает с дочерью мадам Волоцкой, переворачивая нотные листы партитуры, по которой эта барышня изволила музицировать. И еще – Асю отчего-то неприятно царапнуло внутри, когда она заметила, с каким интересом та посматривает на ее мужа… Её! Мужа! В ее же присутствии! И ладно бы Федор, который прежде тоже никогда не стеснялся флиртовать с другими дамами, даже если они выезжали вдвоем, но куда смотрит маменька этой мадемуазель? Разве это прилично?!
Настроение, до того радужное, ощутимо поползло вниз. Чувствуя это, Агния не могла понять, что с нею творится? Ревность? Но не Федора же ей ревновать! Да, в последнее время он перестал издеваться над нею в открытую, но ведь натуру не переделать… А что же тогда? И почему?
Отослав от себя Рощина, разговор с которым внезапно сделался ей в тягость – разумеется, под благовидным предлогом, попросив принести ей лимонаду, мадам Навроцкая продолжила свои наблюдения. Когда же Иван Сергеевич исполнил ее просьбу, неожиданно отказалась, сказав, что пить совершенно не хочет, чем вызвала его совершенное недоумение. Затем, поняв свой промах, глупо смутилась, не зная, чем его объяснить. По счастью, примерно в эту же самую минуту ее пригласил танцевать какой-то юноша, почти совсем мальчик. И Ася, понимая, насколько сложно ему было на это решиться, решила взять себя в руки, и держаться с юным кавалером подчеркнуто мило, хотя танцевал тот не очень хорошо и даже один раз наступил ей на ногу, ужасно при этом покраснев и многословно затем извиняясь. Уверив, что ей совершенно не больно – хотя, по правде, это было и не совсем так, Ася лучезарно улыбнулась ему, потом они говорили о чем-то еще... Ведь, несмотря на некоторую неловкость в танце, собеседником этот мальчик оказался неожиданно приятным. А потом музыка внезапно оборвалась. Танцующие пары, а вместе с ними Агния Сергеевна и ее кавалер, вынуждены были остановиться. По залу пронесся вздох разочарования. Вскоре выяснилось, что и здесь причиной всему оказался Федор, пусть и невольно. Но самое неприятное – для мадам Навроцкой, конечно, было еще впереди. Быстро собрав разлетевшиеся вокруг инструмента листы нот, ее муж, не поднимаясь с колен, уж как-то слишком подчеркнуто галантно вновь отдал их владелице, которая вскоре возобновила игру, но танцевать после этого Асе больше почему-то не захотелось. Извинившись перед партнером, она тихо попросила проводить ее к одному из кресел, сославшись на внезапное головокружение. Дорогой, она вновь коротко взглянула на мадемуазель Волоцкую, с двойным воодушевлением колотившую по клавишам – не иначе, как после полученных комплиментов. Федора рядом с нею уже не было. Зато спустя минуту после того, как сама Агния осталась ненадолго одна – любезный юноша откланялся и удалился, супруг неожиданно материализовался рядом с нею. И хотя на губах его играла улыбка, в глазах отчетливо был заметен слишком хорошо знакомый Асе по прежним временам недобрый огонек, заставивший ее вновь немедленно напрячься – тоже, как в те самые старые, недобрые времена.
- Ты напугал меня, - сказала она тихо, когда муж поинтересовался, отчего она вздрогнула при его появлении. – Слишком бесшумно, - желая показать, что шутит, она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. – Что-то случилось? Почему ты так мрачен? Тебе здесь не нравится?
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума