Отправлено: 14.10.10 23:57. Заголовок: Возвращение есть примирение с конечностью жизни

Место - Швейцария, кантон Во, Лозанна.

Дата - начало октября 1833 года.

Участники - Ольга Черкасова, Николай Елагин.

 Отправлено: 14.10.10 23:59. Заголовок: Мэтр Розенталь, к ко..

Мэтр Розенталь, к которому они с Николаем Викторовичем отправились сразу же, лишь только умылись и немного отдохнули с дороги, подтвердил словами все, что незадолго до того описал в своем письме графу Елагину. Ольга почти ничего не поняла в той части завещания папы, где говорилось о финансовой стороне вопроса, впрочем, было ясно, что все, имеющееся у него имущество профессор Черкасов оставил единственной дочери. Разумеется, распоряжаться им она сможет лишь по достижении совершеннолетия, а пока всеми ее делами станет ведать опекун, которым Алексей Кириллович и назначил своего друга, о чем в его завещании имелось отдельное упоминание.

Когда мэтр Розенталь спросил Елагина, понимает ли он, о чем идет речь, и нет ли у него возражений, Николай Викторович ответил, что подобный разговор с Черкасовым, действительно, имел место некоторое время назад, поэтому для него это не новость и возражений нет. При этом Лёле, внимательно смотревшей на Николая Викторовича в этот момент, показалось, что он не испытывает особенного воодушевления оттого, что на него возложена эта миссия. Хотя, какое это имело значение? Ведь Ольгу, по-прежнему, не оставляло впечатление, что она стала участницей какой-то нелепой инсценировки. Все эти дни ее мучил вопрос, почему папа сказал ей неправду? Почему скрыл, что остается в Швейцарии – и что он там собирался делать в ее отсутствие. Почему их отъезд в Ниццу с графом Елагиным был столь поспешным? Что вообще за заговор молчания вокруг нее?! Почему, когда, дорогой в Лозанну, она попыталась заговорить об этом с Николаем Викторовичем, он отвел глаза и сказал, что и сам толком ничего не знает? Лёля не знала, что думать, что ей делать и как быть. Слишком много вопросов, на которые она не могла получить внятного ответа…

 Отправлено: 17.10.10 20:54. Заголовок: Только теперь Никола..

Николай понял и принял известие о смерти друга почти сразу же, но осознать все последствия ему довелось только по возвращении в Лозанну. Юрист, выбранный Алексеем, был весьма профессионален, все документы оказались четко и ясно сформулированы, из них следовало, что Леля станет совершенно независимой, с достижением ею совершеннолетия. Николя понимал, почему Черкасов составил свое завещание именно таким образом. Часто в подобных случаях все наследство переходило в руки наследницы, по вступлении ею в брак, что неизменно привлекало к юной девушке внимание мужчин, не всегда порядочных. Теперь же Леля могла жить, совершенно не задумываясь о денежных вопросах и не испытывая натиска со стороны неподходящих мужчин, ближайшие несколько лет. Уклад ее жизни неминуемо изменится уже сейчас, но Алексей предусмотрел и это. Материальное обеспечение, которое он назначил дочери до наступления совершеннолетия, было также вполне достаточным, чтобы стать ей хорошей поддержкой в жизни. Что же касается самого Николая, то он только теперь понял, чем ему грозила договоренность с Лешкой заботиться об его дочери, которую они заключили с ним в то памятное утро после бала. Однако соглашаясь на это, он никак не предполагал, что будет заботиться о ней всю жизнь! Конечно, он не оставит девочку, но их отношения просто не могут быть такими, какие связывали Ольгу с ее отцом. Он не сможет постоянно быть с нею, возить за собой, как это делал Лешка. Самым правильным теперь ему представлялось найти для Лёли хороший пансион, где она сможет завершить свое образование. К тому же совсем недавно кто-то говорил о том, что здесь – в Швейцарии – есть множество прекрасных школ, где девушка сможет научиться всему необходимому в области танцев, музыки, верховой езды, языков и светского обхождения. Все плюсы и минусы подобных заведений следовало изучить и взвесить. Разумеется, он заберет Лелю из пансиона, если ей вдруг что-то там не понравится. Чтобы избежать подобной проблемы в будущем, следует сразу ответственно подойти к вопросу выбора. Тем более, что трудности уже начались. Несмотря на заверения мэтра Розенталя, Леля по-прежнему упорно отказывалась верить в гибель отца. И, несмотря на то, что вроде бы, нашел ей для себя объяснение, Елагина очень тревожила подобная реакция. Он даже сожалел о том, что весть о кончине Черкасова шла так долго, и они не смогли присутствовать на его похоронах. У девочки ведь не было даже возможности попрощаться с отцом! Видимо, здесь и была суть проблемы. Не видя его мертвым, не пережив этого, она и не могла смириться, отпустить его от себя, понять, что отца никогда не будет с нею больше. Ведь материального доказательства потери у нее не было. И чтобы прекратить это странное помешательство раз и навсегда, Елагин решил дать ей его. Это было жестоко, но необходимо, чтобы жить дальше в реальном мире. Он не раз видел, как родственники почивших находили успокоение в том, что начинали ухаживать за могилой близкого им человека. Точно так же помогают свыкнуться с потерей траурные приготовления. А Оля была лишена даже этого. Потому после завершения дел у юриста, Николай повез бедную девочку прямиком к могиле ее отца, хотя даже боялся предположить, как она отреагирует на это. Елагину и раньше казалось, что он не может проникнуть в тайну души маленькой мадемуазель Черкасовой, теперь он был в этом убежден. Но разве был иной выход?

Карета качнулась и остановилась. Николай и Оля подъехали к кладбищу, на котором похоронили Черкасова. Сторож подсказал им, как пройти к могиле, и вскоре они заметили высокий холмик со свеженасыпанной землей.

 Отправлено: 18.10.10 19:46. Заголовок: Особого участия в ра..

Особого участия в разговоре графа Елагина с мэтром Розенталем Леля, по вполне объяснимым причинам, принимать не могла. Поэтому лишь молча, и довольно безучастно, слушала, как эти двое мужчин что-то обсуждают и планируют за нее, мечтая лишь о том, чтобы их бесконечный разговор, наконец, закончился. Когда же это произошло, и они с Николаем Викторовичем вновь вышли на улицу, в пронзительно яркий осенний день с голубым небом и пестрой листвой деревьев, ее новоиспеченный опекун сказал, что сейчас они поедут на кладбище Буа-де-Во, на могилу ее отца.

Надо сказать, что все последние дни Лёля, и без того растерянная и обескураженная, чувствовала в Елагине какую-то отстраненность. Он словно бы отгораживался, намеренно отдалял себя от Оли, уже привыкшей к тому, что Николай Викторович – свой, близкий и любимый человек. Совсем, как папа, но при этом – совершенно иначе. И вот теперь ей говорят, что папы больше нет, а Николай Викторович держится так строго… Не зная, что с этим делать и как реагировать, Лёля не посмела ослушаться его спокойного, но не допускающего возражений тона. Да и что она могла бы сделать?

Через некоторое время экипаж, в котором они находились, остановился перед воротами Буа-де-Во. Специального православного кладбища в Лозанне не было, поэтому немудрено, что профессора Черкасова похоронили именно здесь. Служитель, встретивший их у входа, показал дорогу… Когда Лёля увидела перед собой большой деревянный крест – временный, как всегда делают в ожидании того, что свеженасыпанная земля все равно осядет – на котором сквозь мгновенно застлавшие глаза слезы разглядела табличку с простой надписью на французском и ниже – русском языках: «Алексѣй Кирилловичъ Черкасовъ, профессоръ исторіи, 1792-1833, Мир праху твоему», она вдруг почувствовала, что сейчас, вероятно задохнется. Из-под ног словно бы выбили землю, стоять стало невозможно, поэтому бедная девушка, словно подкошенная, упала на колени рядом с этим крестом и несколько секунд сидела, обхватив себя за плечи, судорожно пытаясь поймать ртом воздух. Ни говорить, ни кричать она по-прежнему не могла, лишь смотрела и смотрела на эту табличку, сквозь беспрестанно льющиеся по щекам слезы, словно надеялась, что проклятая надпись с нее исчезнет. Ведь это была неправда! Папа, ее папа, единственный, любимый – он просто не мог умереть. Эта глупая табличка, этот крест, эта могила – кто сказал, что теперь они – единственное напоминание о том, что он был на свете?!
Граф Елагин, который все это время был рядом, видимо, не в силах наблюдать более этой душераздирающей сцены, склонился к ней и, обняв за плечи, помог подняться на ноги, после чего медленно повел по дорожке обратно к выходу. Лёля шла за ним, точнее, в его объятиях, ничего не видя перед собой, переставляя ноги скорее по привычке, чем желая идти, куда бы то ни было. У кладбищенской ограды к ним вновь вышел из своей будки сторож. С сочувствием глядя на юную мадемуазель, он перевел понимающий взгляд на ее спутника, вероятно, родственника, тяжело вздохнул и открыл перед ними калитку, выпуская на улицу. А потом еще несколько минут наблюдал, как мужчина помогает девушке войти в карету, и устраивается там сам. Вскоре они уехали, а месье Дерэ, так звали этого человека, постоял еще немного и пошел обратно в свою сторожку, думая, что, даже прослужив здесь много лет, все еще не в состоянии смотреть на подобные сцены без внутреннего содрогания. Впрочем, разве можно привыкнуть к людскому горю настолько, чтобы оставаться спокойным, взирая на него, пусть даже и каждый день?!

Когда доехали до дома графа Елагина, где Лёле отныне предстояло жить, потому что другого у нее теперь не было, девушка уже не плакала. Отказалась от помощи и тогда, когда Николай Викторович предложил проводить ее до комнаты, молча, покачала головой и ушла вверх по лестнице, оставляя его в гостиной одного.

Пытаясь вспомнить потом события того вечера и последовавшей за ним ночи, Ольга, как ни старалась, не могла этого сделать. Чем она занималась, запершись тогда в своей комнате? Спала ли, нет, плакала, вспоминала, разговаривала с папой, звала его? Милосердная память навсегда избавила девушку от этих воспоминаний. А может, просто убрала их в самый дальний из своих многочисленных шкафов, чтобы помочь ей не сойти с ума от ошеломляющего и всеобъемлющего ощущения пустоты и одиночества, которое накрыло ее своим беспросветно-серым покрывалом, с той минуты, как Лёля поверила, что папы больше нет…

Вероятно, она все же забылась под утро коротким сном, потому что его свет, пробившийся в окно сквозь шторы, разбудил девушку, неловко сжавшуюся в комочек прямо поверх покрывала. Горничной у нее здесь не было – об этом и думать забыли, когда приехали. Да и не нужна была горничная, на ночь Оля не переодевалась, а умыться могла и сама. Сделав это, кое-как пригладив растрепавшиеся волосы, бледная и измученная, она открыла дверь своей комнаты и отправилась на первый этаж дома, где рассчитывала найти Николая Викторовича, чтобы поговорить с ним о том, что ее ждет дальше. Кроме него, обсуждать это ей теперь было не с кем.

 Отправлено: 25.10.10 21:13. Заголовок: И на Николая доказат..

На Николая доказательство гибели друга также произвело жуткое впечатление. Он вдруг почувствовал, как легко уйти из жизни, как хрупка человеческая жизнь вообще. Но хоть и была его дружба с Алексеем давней, не мог он почувствовать и доли того отчаяния, что выпало Ольге. Ему казалось, будто девочка обладает железным характером, но это было далеко не так. Из нее как будто одним ударом выбили весь воздух, и она, словно тряпичная кукла, опустилась прямо на землю. Леля навзрыд плакала. И, глядя на нее, Николай чувствовал, будто его сердце разрывалось на части. Если бы она навсегда осталась такой – маленькой, тоненькой девочкой, он бы положил Лелю себе за пазуху, да так и таскал всю свою жизнь, чтобы ни одно огорчение более не нарушило радости ее жизни. Но все, что Николай мог сейчас – обнять ее за плечи, снова неловко. В отличие от прошлого раза, она не уклонилась от его ласки, и он повел ее к карете. Незачем было продлевать эту душераздирающую сцену на улице. Горе должно быть спрятано от посторонних взглядов.

В карете Леля перестала плакать, и человек со стороны мог бы решить, что девочка успокоилась, но только не Елагин. Он уже знал, как она умеет страдать. В некотором смысле скрытный характер Лели был ему симпатичен, но иногда Елагин просто не знал, что с ней делать, как себя вести. Она была необычно проста и сложна одновременно. Вот и теперь, по прибытию домой, Оля сразу ушла в отведенную ей комнату и к ужину не вышла. Николай волновался, но ничего не мог поделать. Если ей нужно побыть одной, то он не станет мешать. Несколько раз за вечер Елагин подходил к ее двери и прислушивался, но в комнате стояла тишина, и он так и не решился постучаться и войти внутрь. Вместо этого он посвятил вечер выбору подходящего пансиона для девушки. Еще в Ницце, когда только пришло известие о гибели Черкасова, он сразу же написал несколько писем своим знакомым из тех, кто мог помочь ему в выборе подходящего заведения. В Швейцарии было много женских пансионов, но все, как один, сходились во мнении, что Шаффенбрюккен – идеальное место. Сам город Шаффенбрюккен, как писали, не слишком впечатлял. Однако его окрестности были великолепны. Школа находилась на расстоянии приблизительно мили от города и была окружена лесами и горами. Директор, мадам де Герэн. была родом из французской Швейцарии, среднего возраста и обладала спокойной властностью. Питомиц предоставляли заботам учительниц, которые занимали их уроками танцев, драматургии, французского и немецкого языка и еще тем, что называлось "светской осведомленностью". Многие девушки по окончании этого пансиона успешно дебютировали в обществе. Большего нельзя было и желать. Николай мог отдать Лелю туда и забыть обо всех проблемах, связанных с воспитанием юной барышни, на большую часть года. Каникулы она, разумеется, будет проводить с ним.

Когда Леля спустилась к завтраку, в том же платье, что была вчера, Николай был немного раздосадован. Он – глупец, совсем забыл о горничной для нее. Впрочем, ей предстояло привыкнуть к самостоятельности. Вряд ли в пансионе ей позволят иметь горничную.

- С добрым утром, Леля, – девочка вежливо ответила, только в голосе ее было столько печали, что он почувствовал себя предателем. В глубине души он знал, что его решение было нечестным по отношению к ней, но не мог же он заменить ей Алексея! Елагину было очень жаль, что весь этот кошмар произошел именно с Лелей. Сначала ее покинула мать, теперь погиб отец. Но что он мог еще для нее сделать? Не возить же ее везде за собой? Он, к слову, вел не самую спокойную жизнь.

- Ты же понимаешь, что я не смогу быть с тобой постоянно рядом? – она удивленно на него посмотрела, будто не понимала, к чему он клонит. Николай начал нервно размешивать сахар в чашке с чаем. Но звон ложки о фарфор начал его раздражать, тогда он оставил ложечку рядом с блюдцем и положил ладони на стол.

- Я подобрал очень хороший пансион для девушек. Тебе должно там понравиться. Конечно, само здание – обыкновенное, но обстановка очень романтичная: горы, озера, леса… - на этом он умолк. Дело не в том, что рассказать было нечего, просто Николай решил не рассказывать всего сразу. Возможно, она заинтересуется и хоть на время забудет о своем горе.

 Отправлено: 25.10.10 23:30. Заголовок: В кабинете, куда Лел..

В кабинете, куда Леля направилась первым делом, графа Елагина не оказалось. Она обнаружила его в столовой, где Николай Викторович ожидал, когда девушка присоединится к нему, за чашкой чая и чтением утренних газет. Но едва она вошла, разумеется, оставил это занятие и стал предлагать Лёле отведать хоть что-нибудь из аппетитных блюд, выставленных на столе в качестве завтрака. Однако девушка согласилась лишь на кофе. По утрам ей вообще-то никогда особенно не хотелось есть, а теперь аппетита не было вовсе. Впрочем, сам Николай Викторович не слишком-то следовал советам, которые только что пытался давать Лёле, а именно, тоже почти не касался еды. Девушка, хоть и была погружена в свои мысли, все же ощущала исходящее от него напряжение. Но размышлять о его природе у нее совершенно не было сил. Лёля сидела за столом и смотрела в одну точку, периодически отпивая крошечными глотками горький горячий кофе, в который даже сахар не захотела положить. Словно бы хотела горечью этого напитка вытравить другую горечь – ту, что заполняла ее душу. Странно, как это может сочетаться? Душа, полная горечи и одновременно – пустота внутри… Трапеза, если это сегодня можно было так назвать, проходила почти в полной тишине, которую, нарушало лишь мерное тиканье больших напольных часов в углу столовой, да тихое позвякивание чайной ложечки об стенки чашки. Николай Викторович размешивал сахар в чае и делал это как-то особенно тщательно и долго, словно его мысли сейчас тоже занимало что-то более важное, чем это заурядное действие.

Наконец, словно бы очнувшись, Елагин прекратил свое занятие и вдруг, ни с того, ни с сего, заговорил с Лелей о том, понимает ли она, что он не сможет быть с ней рядом постоянно. После чего вновь замолчал и с еще большим рвением стал мешать свой чай. Ее удивил даже не столько сам этот вопрос, его странная постановка – что значит «не сможет»? – сколько тон, каким эти слова были сказаны. Елагин словно бы сердился на кого-то. Но на кого? На нее или на себя? И за что? Не зная, как ей реагировать, девушка ничего не ответила, ожидая, что он скажет дальше. И когда Николай Викторович продолжил свою мысль, внезапно почувствовала спазм в горле, немного похожий на тот, который ощутила вчера на кладбище перед могилой отца, хоть, конечно, и не такой ошеломляющий.

Он хочет избавиться от нее. Просто сбыть с рук, как нечто, что будет мешать его обычной жизни, выбивать из колеи. Что же, разумеется, имеет на это полное право, формально все обязательства перед другом соблюдены – он не бросил сироту, пристроил в прекрасное место с «романтической обстановкой». И уже даже решил за Лёлю, что ей там непременно понравится – среди гор, озер и лесов… Нет, он никого не предает, просто такова реальность – Лёля ему не нужна. Она теперь никому не нужна… Наверное, нужно поблагодарить его за заботу? Так положено поступать жалкой сироте, когда она разговаривает со своим благодетелем? Он она не жалкая, черт возьми!

Ужасно хотелось плакать, но Лёля вдруг поняла, что скорее умрет, чем еще раз расплачется, если рядом в этот момент окажется хоть кто-нибудь. Даже он. Особенно он… Тихонько опустив на стол полупустую чашку кофе, девушка изо всех сил, до боли в пальцах, вцепилась руками в края сиденья своего стула, и с минуту сидела потупившись, не решаясь посмотреть ему в лицо, слишком боялась увидеть там выражение жалости. При этом она старательно пыталась хотя бы немного восстановить дыхание,что, наконец, удалось сделать. И тогда она подняла голову и, чуть вздернув подбородок, взглянула Елагину прямо в глаза.

- Вы вольны распоряжаться моей судьбой по собственному усмотрению, дядя Николя…

 Отправлено: 29.10.10 00:06. Заголовок: Николаю казалось, чт..

Николаю казалось, что все идет так, как нужно, ровно до той поры, пока Леля не посмотрела ему в лицо. То, что он увидел, разбило ему сердце. Подбородок у девушки дрожал, в глазах стояли слезы, а взгляд! Такого взгляда не сможет себе простить ни один порядочный человек.

- Ну что ты такое говоришь! Леля, жизнь со старым бирюком далеко не так интересна, как приключения пансионерок. Неужели ты предпочтешь мою компанию новым подругам, знаниям? – этот шутливый тон стоил Николаю нечеловеческих усилий. Но Леля пристально следила за ним. Она должна была зависеть от принятых им решений, только выходило совсем наоборот. Сейчас все зависело от того, как поведет себя Леля: если почувствует его слабость и воспользуется ею, то он не сможет отказать девочке. Но она упорно молчала, видимо, раздумывала над его словами.

- Ну же, решай. Я предлагаю тебе горы, озера, очень хорошее образование вместо неустроенной жизни, – всего двумя словами он обозначил ей ужасную перспективу. Неустроенная жизнь. За сорок лет он так и не сподобился хоть как-нибудь ее устроить. У него есть дом, в котором ему не с кем жить, деньги, статус, титул, которые некому передать. И хорошо, что он разговаривает сейчас с пятнадцатилетней девчонкой, человек более опытный понял бы сразу, о чем он говорит. Хотя и Оля может понять. У нее ведь теперь тоже никого нет, кроме него. А у него, кроме нее. И ровно в тот момент, как Елагин осознал эту простую истину: теперь он должен нести за нее ответственность всегда, в ее глазах что-то промелькнуло. Николя ждал Лелиного ответа, как приговора. И сам не знал, что хочет услышать. Если она все-таки согласится остаться в Швейцарии, он снова окажется один. А если решит ехать с ним, то на него свалится огромная ответственность, с которой он не знает, что делать. Как правильно воспитывать девочку ее возраста? Благо, самое страшное уже позади. Николя вдруг вспомнил свои объяснения относительно женской физиологии, и чуть снова не покраснел.

 Отправлено: 29.10.10 15:36. Заголовок: Пока Николай Викторо..

Пока Николай Викторович говорил, Леля ни на минуту не сводила взгляда с его лица. Она ничуть не преувеличивала, когда говорила, что он вправе решать ее судьбу. И, по-видимому, главный раунд этой внутренней борьбы с самим собой происходил как раз сейчас, на ее глазах. Поэтому Лёля внимательно следила за Елагиным, надеясь по малейшему изменению мимики, выражения взгляда, жестам понять, в какую сторону качнулась чаша на весах его сомнений. Ей было действительно надо это понять! А он, вместо главного, все говорил и говорил о какой-то ерунде. Что значат все эти приключения, которые, как утверждает граф, ее ждут в пансионе, если они пережиты не вместе с тем, кто тебе дорог, даже если этот кто-то – «старый бирюк» (что, к тому же, совершенно неправда!). Что означает «неустроенная жизнь»? Разве их с папой кочевую жизнь на чемоданах можно было назвать полностью «устроенной»? И разве не были они при этом самыми счастливыми людьми на свете?

Тон, которым Елагин говорил теперь с Лёлей, был вполне веселым, но в глубине серо-зеленых глаз Николая Викторовича было что-то… Сомнение в своей правоте? Он всегда казался ей таким уверенным в себе мужчиной, взрослым… Господи, даже папа иногда Лёле представлялся этаким большим ребенком, которому скорее она сама мать, чем он ей – отец. А вот его друг – нет. Он был взрослым. И всегда знал, как надо. А теперь стоит перед ней и словно бы умоляет решить за него.

- Я не хочу оставаться в Швейцарии, - сказала она тихо и опустила глаза, а потом добавила еще тише. – Не нужны мне ни горы, ни озера, ни прочие красоты. Пожалуйста, возьмите меня с собой, дядя Николя! Я буду очень хорошей, обещаю Вам! Я совсем не буду Вам мешать! Ну, пожалуйста, не бросайте меня здесь одну! – Лёля вновь резко подняла на него взор и в эту же секунду поняла, что победила, несмотря на то, что Николай Викторович еще ничего не сказал. И тогда она в мгновение ока вскочила со своего стула, подлетела к Елагину и порывисто обняла его за шею, прижимаясь к нему, утыкаясь лицом в плечо мужчины.

 Отправлено: 31.10.10 22:33. Заголовок: Сейчас Оля была боле..

Сейчас Оля была более, чем когда-либо похожа на маленького ребенка. Вот она опустила взгляд в пол. Если бы она топнула ножкой и капризно вскрикнула, Николай бы ни капельки не удивился. Но она только продолжила свои просьбы взять ее с собой, обещала быть хорошей, не мешать ему. И Николай поймал себя на мысли, что на лице, несмотря на все грядущие трудности и печаль от утраты друга, расплывается широкая улыбка. Он нужен этой девочке, и это ощущение было очень приятным. Говорят, что невозможно обмануть детей, а о женской интуиции ходят легенды, видимо Леле перемена в его настроении была очевидна. Она бросилась ему в объятия, торжествуя свою победу над ним. Разумеется, она не могла не почувствовать, ведь перед ним была женщина-ребенок. Итак, он перестал принадлежать только самому себе, он нес ответственность за ребенка. Это грозило переменами в жизни, но перемены эти казались не слишком сложными. В конце концов, Леля – уже почти взрослая девушка. Что-то подсказывало Елагину, что опекунство его не будет ни слишком долгим, ни обременительным. Месяц, проведенный с Лелей в Ницце, был незабываем. В сравнении с проблемами, которые ему удалось разрешить за это время, все будущие трудности казались Елагину детской шалостью. Ведь все самые сложные вопросы были уже заданы. Наивный взгляд на вещи, который может быть только у того, у кого никогда не было своих детей. Но Елагин как раз и был таким человеком, поэтому, отодвинув последние сомнения, он звонко чмокнул ее в темечко и проговорил:

- Поедем в Гельсингфорс, в Финляндию, можешь собираться. Знаешь, леса, горы и озера там тоже очень живописны. Уверен, тебе понравится.

Через несколько дней они покинули из Лозанну.